Есть старая, почти утопическая идея: если бы миром правили женщины, не было бы войн. Этот образ многим нравится — как символ надежды на менее агрессивное, более разумное и чувствительное управление. Его часто упоминают на форумах, в СМИ и книгах как альтернативу привычной довольно жесткой и рациональной политике.
Тем временем реальность подкидывает нам неожиданные и очень важные примеры. Сегодня в Европейском союзе одними из главных сторонников самой жесткой антироссийской повестки являются именно женщины — Урсула фон дер Ляйен, председатель Еврокомиссии, и Кая Каллас, Высокий представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности. Они не просто артикулируют идеи санкционного давления и поставок вооружений — они формируют тональность европейской военной и дипломатической риторики.
Фон дер Ляйен регулярно подчеркивает необходимость перевооружения Европы, Каллас — одна из самых последовательных сторонниц максимального ограничения России на международной арене. Это не случайность, не отклонение от нормы. Это и есть новая норма
Лидерство не по половому признаку, а по качествам
Фраза "Женщина не про войну" уходит корнями в архаичные представления о ролях. Веками политика считалась "естественной" мужской территорией — пространством силы, конкуренции, давления и риска. Женщинам отводилась роль хранительниц социальных институтов: семьи, образования, здравоохранения. Они — "про людей", мужчины — "про решения". Этот расклад долгое время казался устойчивым.
Но ХХ и особенно XXI век все изменил. Маргарет Тэтчер, Голда Меир, Индира Ганди, Беназир Бхутто — женщины, которые не просто руководили государствами. Они принимали решения, связанные с военными действиями, чрезвычайными мерами, внутренними репрессиями. Их правления были полны конфликтов, вызовов, кризисов.
Ангела Меркель, которую часто упоминают как образец рационального и эмпатичного лидерства, на самом деле вела не только Германию, но и всю Европу через один из самых сложных периодов — долговой кризис, миграционный поток, пандемию COVID-19. Она не искала одобрения, не стремилась нравиться. Она действовала последовательно, иногда непопулярно, но результативно. Это и есть профессионализм, который выше пола.
Женская политика — не "мягкая", а системная
Когда говорят о "женском стиле управления", часто имеют в виду эмпатию, гибкость, ориентацию на человека. Все это — важные качества, и да, они нередко проявляются у женщин на руководящих позициях. Но не стоит забывать о другом: женщины часто мыслят системно. Они выстраивают процессы, работают с инфраструктурой, внедряют механизмы, которые дают эффект не завтра, а через год-два.
Вместо того чтобы демонстративно "принимать вызов" или "ломать систему", женщины чаще занимаются кропотливой, скучной и незаметной работой, без которой невозможно устойчивое развитие. Организация работы соцслужб, система обратной связи с гражданами, контроль за школами, питанием, здравоохранением, инфраструктурой для детей — все это не делает громких заголовков, но создает доверие к власти.
Такой подход можно назвать не "мягким", а зрелым. Женщина-политик не обязана быть ни "мамой нации", ни "железной леди". Она может быть профессионалом, управленцем, аналитиком, модернизатором. И это вполне достаточно, чтобы занимать любое кресло.
По данным ООН, в странах с высокой долей женщин в органах власти и парламентах выше уровень доверия населения к институтам, а сами решения чаще ориентированы на долгосрочное развитие, защиту прав и интересов уязвимых групп. Как отмечает , по состоянию на начало 2025 года женщины составляют 23,2% от числа министров и 26,9% от числа членов национальных парламентов по всему миру. Это прогресс, но до равенства еще далеко.
Российский контекст: от факта к доверию
В России участие женщин в политике строится не на формальных механизмах. У нас нет квот, гендерных стратегий или стимулирующих программ — как это действует, например, во Франции, Швеции или Руанде, где законодательство требует определенного процента женщин в парламенте или правительстве. И поэтому те, кто доходит до власти, проходят путь сложнее — через подтверждение собственной компетентности и результативности.
Пример — Валентина Матвиенко. Один из самых стабильных и эффективных политиков страны, чей управленческий стиль сочетает и политическую гибкость, и устойчивость к внешнему давлению.
Но есть и десятки менее медийных, но крайне значимых фигур: губернаторы, депутаты Госдумы, мэры, руководители комитетов и профильных департаментов. Они отвечают за цифровизацию, транспорт, экономику, планирование. Это не "социальная" обочина политики — это ее ядро.
Многие из этих женщин пришли в систему из профессий. Они не наследники, не представители элит. Они были учителями, врачами, инженерами, экономистами. Они прошли через муниципальный уровень, через реальные проблемы людей, через ручное управление и работу "в полях". И именно этот путь формирует управленческую устойчивость.
В России на 2024 год:
– 17% женщин в
Государственной Думе;
– около 40% — в муниципальных советах;
– более 10 из 89 российских регионов сегодня
управляются женщинами-губернаторами.
Это пока не паритет, но уже не символическое участие. Женщины не просто присутствуют — они принимают решения, формируют повестку, запускают программы. И чем больше таких политиков ориентировано не на статус, а на результат, тем устойчивее будет система.
Женщины в кризис: меньше слов — больше смысла
Периоды турбулентности и нестабильности — как лакмусовая бумажка. Они выявляют не лозунги, а реальные управленческие качества.
Во время пандемии коронавируса это стало особенно заметно. Исследования показали (например, Редингского университета в Великобритании), что в ряде стран, возглавляемых женщинами, меры были приняты быстрее, а реакция общества была более спокойной и уверенной. Германия, Тайвань, Исландия — примеры системного, научного и гуманного ответа.
В России — похожая история. Женщины стали ядром антикризисных штабов, координировали волонтерские программы, работали с региональной логистикой, запускали меры поддержки для семей, медиков, школьников.
Во время пандемии COVID-19 именно они первыми оказались на передовой. Полина Ваганова в Новой Москве занималась перепрофилированием стационаров в регионах. Елена Гордынец и Наталья Бирюкова в Тюменской области координировали работу ковидных подстанций и диспетчерских служб, принимая тысячи вызовов и организуя систему реагирования. Фельдшер Полина Ильина сопровождала пациентов с подтвержденным диагнозом и работала с семьями. На федеральном уровне ключевую роль сыграли Татьяна Голикова, которая возглавила в 2020 году оперативный штаб по борьбе с распространением новой коронавирусной инфекции, и Анна Попова — глава Роспотребнадзора.
Не случайно именно в 2021 году ООН выбрала темой 8 марта "Женщины-лидеры: достижение равного будущего в мире COVID-19". Организация подчеркнула двойную реальность пандемии: она обострила проблемы гендерного неравенства, но при этом ярко высветила вклад женщин в борьбу с кризисом, в том числе на самых ответственных и перегруженных участках. Это был не пиар, не желание "показать себя". Это была тяжелая работа в условиях неопределенности. И именно женщины сделали так, чтобы система выдержала.
Не конкуренция полов, а синтез подходов
Главное, что я хочу сказать: женское лидерство — это не альтернатива мужскому, не противоположность, а дополнение. Это не "вместо", а "вместе". Мужской стиль чаще опирается на структуру, вертикаль, силу. Женский — на процесс, отношения, контекст.
Именно в сочетании этих подходов рождается устойчивая модель управления. Мир становится все сложнее — и опираться на однотипные решения уже невозможно. Он требует гибкости, интуиции, анализа, системности. Поэтому участие женщин в политике — не символ, не жест, не уступка. Это необходимость. Это вопрос эффективности.
Женщина в политике не олицетворение эмпатии или строгости. Она профессионал, который принимает решения, выстраивает процессы, берет на себя ответственность. Этого достаточно. И именно такие лидеры будут определять зрелость систем в будущем.
Комментарии