75 лет назад появилась главная социалистическая сказка: как рождался фильм «Кубанские казаки»
Три четверти века исполнилось едва ли не самому «голливудско-болливудскому» фильму, снятому в СССР в середине прошлого века. Комедия «Кубанские казаки», премьера которой состоялась в самом конце февраля 1950 года, «громыхнула» на весь Союз и прочно заняла место среди картин, считающихся классикой советского кинематографа.
Один из мэтров тогдашнего отечественного игрового кино режиссер Иван Пырьев снял настоящую агитку за советский колхозный уклад.
Красивые, без конца улыбающиеся и смеющиеся люди (при том чуть ли не у каждого второго персонажа на груди – ордена-медали за боевую доблесть или трудовые успехи), буйство ярких красок, изобилие промтоваров и продуктов, музыка, песни… В общем, социалистический рай. И это в ту пору, когда страна, всего несколько лет назад вернувшаяся к мирной жизни, не успела залечить раны страшной войны, когда еще совсем недавно существовала строгая карточная система…
По данному поводу автор сценария, известный советский драматург Николай Погодин пояснял, что нужно было «показать зрителю будущее», «перспективы завтрашнего дня на пути к коммунизму».
Весьма легкомысленный по своему сюжету фильм являлся, тем не менее серьезным идеологическим оружием для руководства страны. И в первую очередь – для «лучшего друга советских кинематографистов».
Именно товарищ Сталин стал фактически цензором картины и даже автором ее названия. Первоначально комедию озаглавили простенько - «Колхозная ярмарка», затем, поскольку все-таки комедия, переиначили в «Веселую ярмарку». Однако после «высочайшего» просмотра по желанию «главного зрителя» в титрах появилось именно то знакомое потом нескольким поколениям советских граждан сочетание слов: «Кубанские казаки».
Иосиф Виссарионович сам же купился (или только сделал вид?) на снятую с его одобрения кинематографическую сказку в стиле соцреализма. От присутствовавших при этом стало известно высказывание «отца народов», прозвучавшее, когда демонстрация фильма в его резиденции закончилась: «А все-таки неплохо у нас обстоит дело с сельским хозяйством! Я всегда знал, что у нас в деревне живут очень хорошо».
Пройдет не так много времени, и пришедший к власти новый глава партии и страны Никита Хрущев ополчится на «Казаков»: фильм в искаженном виде представляет советскую действительность, «лакирует» ее, зрителям попросту втирают очки! В 1956-м, после эпохального ХХ съезда партии, Никита Сергеевич распорядился: «неправильную» картину запретить для проката
В первоначальном варианте «Казаков» во многих сценах фигурировали сталинские бюсты, портреты. (Одним из них – громадным по размерам полотнищем, прикрыли на время съемок не слишком презентабельно выглядевшую стену колхозного элеватора.)
Теперь же подобная «галерея изобразительных искусств» была совершенно неуместна, так что почти все кадры с портретами вождя убрали. Подверглась «обрезанию» и фонограмма: ведь там неоднократно звучали от центральных и второстепенных персонажей славословия в адрес «вождя народов» (тот же Хрущев не поленился, - а, может, велел своим помощникам этим заняться, - подсчитал, что в «Кубанских казаках» имя Сталина упоминается почти 20 раз). Из-за такой «зачистки» даже пришлось перезаписывать некоторые диалоги. Поскольку исполнителя одной из центральных ролей актера Сергея Лукьянова к тому времени уже не было в живых, за него говорил другой популярный артист – Евгений Матвеев.
Конечно, нарочитость, оторванность от реальных условий жизни сюжета комедии, рассказывающей любовную историю председателей двух колхозов-соперников, которая разворачивается на фоне супербогатой сельской ярмарки на Кубани, простым советским гражданам с самого начала была очевидна. Но так хотелось хотя бы на полтора часа погрузиться в атмосферу праздника, достатка! Вот и шли на киносеансы. За первый год в прокате картину посмотрели более 40 миллионов зрителей.
А теперь – несколько интересных моментов, связанных с созданием известной советской кинокомедии.
Благодаря административному ресурсу, которым обладал один из ведущих и обласканных властью режиссеров Иван Пырьев (в кулуарах его даже величали «Иваном Великим»), для съемок картины удалось получить огромный по тем временам дефицит – взятую в качестве трофея у немцев цветную кинопленку Agfa. А ведь еще долгие годы спустя подавляющее большинство советских фильмов выходили на экран черно-белыми.
Натурные съемки проходили на Кубани. В том числе создателям комедии приглянулась казачья станица Курганная, вотчина одного из самых богатых в стране колхозов «Кубань». Именно это хозяйство с миллионными доходами обеспечивало сельхоз-изобилие, демонстрируемое на экране, – овощи, фрукты… Правда, когда некоторые ярмарочные сцены пришлось потом доснимать в павильонах «Мосфильма», вместо колхозных арбузов-яблок-тыкв вынуждены были добывать замену им через столичную торговую систему.
А вот мясо-молочные, кондитерские изделия в кадре с самого начала заменили бутафорией. Колбасы, сыры, конфеты, которые видит зритель на экране, - несъедобные раскрашенные или завернутые в яркие фантики деревяшки, «дурилки» из папье-маше.
По части технических ресурсов выручил «киношников» министр совхозов СССР Н. Скворцов. Он подписал специальное распоряжение, чтобы съемочной группе выделили самую современную сельхозтехнику. На съемках было задействовано 12 комбайнов с тракторами, несколько молотилок, грузовики…
Помощь в обеспечении нужным реквизитом столичные кинематографисты получили также от местных властей. Вот что писала летом 1949-го районная многотиражка «За первенство»: «Колхоз… оказал большую помощь съемочной группе «Мосфильма» в съемке нового художественного кинофильма «Веселая ярмарка». Сельхозартель и колхозники для съемки картины выделили несколько велосипедов, 14 пар живого тягла, столы и другое имущество…»
Немало проблем возникло с промтоварами. На ярмарке, показываемой в кинофильме, мы видим совершенно не типичное для советской действительности (тем более в скудные послевоенные годы) разнообразие ассортимента: одежда, обувь, предметы мебели, музыкальные инструменты… Между тем заполучить на съемочную площадку все это богатство было очень трудно.
В числе самых проблемных вещей оказались… детские воздушные шарики. Они часто мелькают в кадре, добавляя ощущение праздника. А товар-то дефицитный. Дирекции фильма пришлось изрядно постараться, чтобы закупить 10 тысяч таких «резинок». И все равно боялись, что не хватит. А потому, раздавая шарики участникам массовки, реквизиторы настоятельно просили обращаться с ними аккуратнее, чтобы не лопнули раньше времени. Под конец съемочного дня данные предметы реквизита у людей забирали, а назавтра использовали вновь.
Какова судьба всего завезенного для съемок промышленного изобилия? Есть сведения, что товары с «киношной» ярмарки после окончания работы на натуре были распроданы. Такой дефицит (а дефицитом в ту пору являлось практически все) моментально раскупили местные жители.
Что касается бутафорского ярмарочного городка, возведенного для съемок в Курганной, то его разобрали (часть досок, фанерных листов, оконных рам и дверей, списанных теперь за ненадобностью, с удовольствием «приватизировали» обитатели станицы). А вот главное украшение торгового фестиваля в «Кубанских казаках» – большую, раскрашенную разными цветами арку с надписью «Колхозная ярмарка» – председатель колхоза «Кубань» выкупил и установил потом в центре поселка. Данный «сувенир с «Мосфильма» сохранялся там вплоть до 1990-х.
Одним из фирменных элементов картины оказались прозвучавшие в ней песни. Их авторами стали признанные мастера - композитор Исаак Дунаевский и поэт Михаил Исаковский. Им удалось сочинить произведения, которые вполне удачно «замаскированы» под настоящие народные песни. В числе таких хитов «Ой, цветет калина» - ее многие у нас и до сих пор считают произведением именно русского народного творчества.
Изрядное количество сцен в «Кубанских казаках» отличается многолюдьем. Во время съемок была задействована очень внушительная массовка – свыше полутора тысяч человек из числа обитателей здешних мест. За тот период, пока в их краях работали кинематографисты, сельчанам удалось неплохо подправить свое финансовое положение, ведь в день участнику массовых сцен платили по 25 рублей, очень серьезные деньги по меркам деревенских жителей.
Актер-мхатовец Владлен Давыдов (он сыграл влюбленного казака Николая Ковылева) вспоминал: «Много народа сгонялось из всех ближних совхозов. Бутафорские палатки и магазинчики ломились от разных товаров, навалом лежали овощи и фрукты, крутилась карусель, в репродукторах звучала музыка Дунаевского...»
Была и другая группа местных работников, привлеченная к съемкам. Несколько бригад плотников, столяров, маляров участвовали в сооружении декораций, ярмарочных построек – ипподрома, торговых павильонов…
По распоряжению Ивана Пырьева актерам, снимающимся в фильме, пришлось активно вживаться в роль сельских тружеников и тружениц. Они осваивали приемы работы на комбайне, на скирдовании, на току, езду на лошадях и управление дрожками…
Исполнительница главной женской роли актриса Марина Ладынина так вошла во вкус управления четвероногим средством передвижения, что участвовала в съемках всех «лошадиных» сцен, в которых присутствует ее героиня. Иван Пырьев вспоминал: «Даже если в каких-то далеких планах, где не только ее лица, но даже фигуры не было видно, я давал указание заменить артистку дублером, Ладынина со слезами на глазах категорически требовала дать ей возможность ехать самой, заявляя, что это ее актерское право и она никому его не уступит…»
Комментарии