Нечеловеческие условия
Новгородская область была оккупирована с лета 1941-го по зиму 1944 года. Общие потери среди населения за два с половиной года составили не менее 309 024 человек, угнано в рабство не менее 169 767 человек, уничтожено военнопленных Красной армии не менее 186 760 человек. Потребовались многие годы и кропотливые исследования, чтобы окончательно признать зверства нацистов в Новгородской области геноцидом народов СССР. Состовяшийся сегодня процесс стал последним в России по признанию геноцида в годы войны, ранее преступления нацистов и их пособников в годы оккупации советских территорий в период Великой Отечественной войны в судебном порядке признаны геноцидом в 33 регионах России.
Страшных страниц в военной истории Новгородской земли не счесть, среди них есть и до сих пор мало изученные. О них мы знаем лишь из редких показаний свидетелей тех лет. Одна из них — лагеря военнопленных.
"Лагеря военнопленных у нас были в каждом оккупированном районе. Наиболее крупные — это Чудовский лагерь, Демянский лагерь. Но они были везде, даже в том же Молвотицком районе, который был оккупирован несколько месяцев — с сентября 1941 года по февраль — март 1942 года, там можно назвать около пяти-шести, а может быть, и больше лагерей", — пояснил заведующий отделом по научно-информационной работе и переводу документов на открытое хранение Государственного архива новейшей истории Новгородской области, научный сотрудник отдела "Институт истории обороны и блокады Ленинграда" Государственного мемориального музея обороны и блокады Ленинграда Валерий Колотушкин.
Как следует из архивных данных, лагеря военнопленных делились на категории: сборные пункты, пересыльные лагеря — дулаги, стационарные лагеря — шталаги, а также рабочие лагеря
"Система лагерей, действовавшая на оккупированной территории, была подвижной. Нередко фашистское командование осуществляло перемещение лагерей из одного населенного пункта в другой. Разумеется, это касалось в первую очередь административных структур, военнопленные же оставались на месте. Так, весной 1942 года, вероятно, в апреле-мае, Дулаг №150 был переведен в город Идрица Псковской области. Пересыльный лагерь №110 передислоцировался в город Старая Русса", — говорится в статье историка Дмитрия Федченкова в издании "Новгородский архивный вестник".
На бумаге и на деле
Условия содержания в лагерях советских военнопленных разительно отличались от тех, где содержались военнопленные других стран — участниц Второй мировой войны. "Зима 1941/42 года оказалась катастрофичной для десятков тысяч советских военнопленных. К сожалению, эта тема очень долго замалчивалась. <…> Наши лагеря военнопленных — это не те "красивые до жути" фабрики смерти, которые сейчас мы можем посещать в Европе. Зачастую это могло быть поле, огороженное колючей проволокой, где согнанные военнопленные просто медленно, а потом быстрее и быстрее умирали от голода и холода. В лучшем случае, условно лучшем, это могли быть какие-то хозяйственные постройки", — отметил ведущий научный сотрудник Санкт-Петербургского института истории Борис Ковалев. Нет никаких сомнений, что гитлеровцы не считали нужным сохранять жизнь советским бойцам.
Благодаря сохранившимся трофейным документам, есть возможность увидеть жизнь одного из лагерей смерти изнутри. Военнопленные в Старой Руссе содержались на четырех территориях: 104-й базы и авиагородка, в Красных казармах и Покровском соборе.
Согласно архивным данным, в лагере были оборудованы помещения для портной и обувной мастерских, а также парикмахерской. На бумаге в ежедневный рацион военнопленных были включены джем, рыба, немецкий чай, соль, кислая капуста, сало лошадей, конина, бобовая мука, перловая крупа, ячменная и ржаная мука, искусственный мед, маргарин и плавленый сыр. Планировалось трехразовое питание, а перебежчикам полагались 5 г табака в день.
На деле условия содержания были просто ужасающими: изнурительный голод, антисанитария и каторжный труд вели к высокой смертности заключенных, которые жили в полуразрушенных строениях, как правило колхозных сараях, скотных дворах, свинарниках и конюшнях. В селе Медведь около 5 тыс. советских солдат содержались в конюшне и манеже.
"Земля продолжала шевелиться"
Согласно архивным данным УФСБ России по Новгородской области, в Чудовском сельсовете в совхозе "Коммунар" в помещении свинарника в 1941 году был организован лагерь для военнопленных, в котором находилось несколько десятков тысяч солдат и командиров Красной армии.
"Что касается Чудовского района, там, как следует из документов, существовало тоже довольно много лагерей, но были два крупных лагеря. Один в совхозе "Коммунар" и на станции Чудово-II. По выводам комиссии, которая осматривала эти лагеря, называется число погибших — более 50 тыс. человек", — отметил Валерий Колотушкин.
Истощенные военнопленные подвергались нечеловеческим пыткам и издевательствам, у бойцов и командиров отбирали одежду и обувь, поэтому зимой они были вынуждены кутаться в лохмотья и оборачивать ноги тряпьем. Ежедневно умирали 20−25 человек, охрана и конвоиры лагеря издевались над военнопленными, развлекаясь беспричинными расстрелами.
"Обессилевших и тех, кто не мог передвигаться, избивали палками, чтобы заставить подняться, затем в них стреляли и выбрасывали в чистое поле на мороз или бросали в овраг. Бывали случаи: пристреленных полуживыми зарывали в яму, в результате чего долгое время земля продолжала шевелиться", — говорится в архивных документах УФСБ России по Новгородской области.
В документах есть показания бежавших из "Коммунара" подростков, которые рассказали, что в лагере всех военнопленных в течение первых семи дней совершенно не кормили. В результате голода и зверских издевательств каждую ночь выносили десятки трупов, а тех, кто не мог работать, пристреливали тут же в лагере. Военнопленные в 30−40-градусный мороз вынуждены были ходить полубосыми в лохмотьях. Всех военнопленных выгоняли на тяжелые земляные работы в 6−7 часов утра и возвращали в лагерь в 9−10 часов вечера. В день немцы выдавали 200 г хлеба и 1 л баланды из древесной муки.
При отступлении фашисты пытались скрыть следы совершенных злодеяний: сожгли свинарники совхоза "Коммунар" и лагерь, находившийся на Владимирской улице в Чудово. Как уточнил Валерий Колотушкин, в лагере Чудово-II содержались не только военнопленные, но и мирные жители. Такие же данные приводятся и по зверствам нацистов в Демянском районе. Всего, включая лагерь на Поповом болоте, здесь погибли более 100 тыс. человек.
"[В лагерях] те, кто оставался в живых, переправлялись дальше в более глубокий тыл, но это было обусловлено и оперативной обстановкой, потому что линия фронта смещалась, и держать военнопленных так близко было просто нецелесообразно", — отметил Валерий Колотушкин. По его словам, фиксировались и случаи побегов из лагерей военнопленных, особенно в 1943 году, когда активное партизанское движение уже распространилось практически по всей территории оккупированной Ленинградской области.
"Местные жители организовывали побеги военнопленных, поддерживали связь между партизанами и военнопленными, такие факты имеются в документах. Это тоже, видимо, заставляло немцев ужесточать условия и перегонять военнопленных дальше", — добавил он.
"Скорбящая мать"
На протяжении всей оккупации Новгородской области нацистские войска осуществляли массовые расправы и над мирным населением. Эти действия проводились как часть общей стратегии террора и запугивания, направленной на подавление возможного сопротивления и контроль над территорией. Немецкие оккупанты применяли разнообразные методы насилия. Одним из наиболее ярких проявлений стали массовые расстрелы и казни. В ряде населенных пунктов, заподозренных в поддержке партизан или в активном сопротивлении фашистам, проводились карательные операции, в ходе которых мирные жители подвергались всевозможным издевательствам.
Когда выезжаешь из Великого Новгорода в сторону Луги, через 30 км по правую руку находится небольшая деревенька под названием Жестяная Горка, а с левой стороны — мемориал "Скорбящая мать" — поклонный крест и мать с ребенком на руках. Он установлен в память о тех, кто погиб здесь в годы войны.
После освобождения деревни советскими войсками в январе 1944 года Чрезвычайная государственная комиссия по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков начала изучать события, происходившие здесь. Для проведения массовых убийств немцы сформировали специальную "тайлькоманду" полиции, состоявшую из 33 коллаборационистов, преимущественно выходцев из Латвийской ССР.
В ноябре 1947 года в урочище "У Марьиной Рощи" в 400 м юго-западнее Жестяной Горки и в урочище "Боровина" у недалекой отсюда деревни Черное члены судебно-медицинской экспертной комиссии вскрыли места массовых захоронений. Руководил комиссией главный судебно-медицинский эксперт Ленинградского военного округа профессор, доктор медицинских наук Андрей Владимирский. Каждая из шести братских могил у Жестяной Горки имела длину более 4 м, такую же ширину и глубину 3 м, и каждую заполняли трупы. На многих телах сохранились зимняя и осенняя одежда, головные уборы и обувь. Члены комиссии осмотрели и описали 130 трупов, из них 50 женских, в возрасте от 15 до 65 лет. Всего, по подсчетам экспертов, в ямах-могилах было погребено не менее 2 600 человек, в районе соседней деревни Черное найдены останки еще 1 100 человек.
В 1947 году в Новгороде состоялся суд над 19 военными преступниками. Организатором массовых расправ над мирным населением суд признал немецкого генерала Курта Герцога, в 1942–1943 годах командовавшего 38-м армейским корпусом вермахта, который действовал на территории Ленинградской области.
"Герцог был организатором зверских расправ над советскими гражданами в Новгородской области. По указанию Герцога <…> производилось систематическое истребление населения", — отмечается в архивных документах, хранящихся в УФСБ России по Новгородской области.
В декабре 1947 года Герцог был приговорен военным трибуналом Ленинградского военного округа к 25 годам заключения в исправительно-трудовом лагере, где скончался 8 мая 1948 года. Однако непосредственные исполнители преступлений скрылись на территории США, Канады и ФРГ и к ответственности привлечены не были.
В 2019 году деревня вновь привлекла общественное внимание как место массового убийства советских людей немецкими оккупантами и их латышскими приспешниками. Поисковики в рамках работ по проекту "Без срока давности", посвященному памяти погибших в годы Великой Отечественной войны мирных советских граждан, обнаружили захоронение с останками 42 человек, в числе которых были дети и беременная женщина. Члены поисковой экспедиции "Долина" и военнослужащие 90-го отдельного специального поискового батальона Минобороны РФ в ходе работ на местах захоронений в районе деревни Жестяная Горка нашли останки 521 человека — 188 детей, 113 женщин, 146 мужчин. Часть найденных костных фрагментов не удалось распознать по полу и возрасту. Согласно выводам экспертов, большая часть убитых были расстреляны. Главное следственное управление Следственного комитета России и Генеральная прокуратура России в мае возбудили уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного статьей 357 УК РФ, — геноцид.
Жестяная Горка не единственное место, где гитлеровцы издевались над детьми и убивали их. В июле 1941 года на станции Лычково немецкие самолеты совершили авианалет на эшелон поезда, который вез детей в эвакуацию. На поездах был красный крест, но это не остановило фашистов. Как показали свидетели тех событий в ходе судебного заседания, немцы пытались расстрелять детей, которые разбегались и прятались в картофельном поле. В селе Большие Вяжищи Чудовского района немецкий отряд в лесу захватил 15 ребят, учащихся ленинградских ремесленных училищ в возрасте 14−15 лет. Немцы якобы за соучастие с партизанами раздели и замучили этих ребят.
"Дальнейшую судьбу их я не знаю"
Еще одной страшной и малоизвестной страницей в истории зверств нацистов на новгородской земле стало истребление пациентов больниц и инвалидов. В Великом Новгороде в современных его границах есть район — Колмово. В годы войны это был пригородный поселок, здесь находилась психиатрическая больница, пациенты которой в годы оккупации подверглись издевательствам и убийству.
В августе 1941 года с началом боев за Новгород больницу не эвакуировали, и в ее зданиях разместились более 800 человек. Кроме своего контингента, в больнице укрылись иные больные и новгородцы, бежавшие из горящего города, стали поступать больные военнопленные из недалеко расположенного лагеря. С ними остались несколько врачей, сестер и других работников.
В течение примерно двух недель после оккупации немцы не интересовались больницей. Затем на ее территории установили орудия, из которых гитлеровцы начали обстреливать советские позиции. В связи с этим среди больных и проживающего населения появились жертвы от ответных артиллерийских обстрелов. Из показаний бывшего главврача больницы Льва Любимова: "В начале октября 41-го года ко мне, как главному врачу, явился немецкий офицер, который, как я полагаю, был представителем немецкой медицины. Этот немецкий офицер, явившийся с переводчиком, дал мне указание собрать медперсонал больницы для совещания. <…> Он стал нам излагать фашистские взгляды очищения расы, при этом ссылаясь на методы, применяемые немецкой медициной по отношению к психически больным, то есть уничтожение хронически больных и лечение только тех, которые временно впадают в психическое расстройство и могут быть использованы на работах".
Немцы приказали отобрать 250 человек из числа "безнадежных". Обследовать их никто не собирался, люди отбирались на основе имеющихся наблюдений, однако по некоторым внесенным в списки все же собирался консилиум. Немцы считали такие действия целесообразными еще и потому, что в больнице был тиф, что "является угрозой немецкой армии".
"Присутствующие при этом врачи высказались, поддерживая точку зрения немцев, что действительно нужно уничтожить хронических больных и нет смысла заниматься их лечением. На этом совещании в присутствии немца я дал указание находившимся здесь <…> отобрать слабых и безнадежных больных 250 человек, как того требовал немец, и составить на этих лиц список. <…> Для меня лично и всех остальных было ясно, что речь идет о лицах, подлежащих физическому уничтожению. <…> Для низшего медперсонала, который не присутствовал на этом совещании, по указанию немца следовало говорить, что 250 человек будут увезены из больницы в город Псков, будто бы в целях разгрузки больницы", — говорится в документе.
В архивных документах записано: "За два рейса пятью автомашинами в один день в первых числах октября 1941 года немцы увезли 250 человек больных, которых расстреляли, как потом я узнал, в кирпичном сарае в 24 км от Колмова на территории бывших торфоразработок. Список на больных, врученный мною, был увезен немцами вместе с больными. После этого немцы больных больше не брали. Оставшиеся больные постепенно от <…> тифа и истощения умерли.<…> 5 ноября 1941 года <…> я сдал больницу Помогаевой. <…> К моменту сдачи мною больницы Помогаевой из 700 человек больных, из коих 250 человек были расстреляны немцами, осталось в больнице психических больных не более 100 человек. Дальнейшую судьбу оставшихся больных я не знаю". Место захоронения 250 человек так и не было найдено.
Не дали шанса на жизнь
Не менее страшная кончина ждала обитателей дома инвалидов, который был расположен в километре от станции Пола. Здесь в двух зданиях проживали около 250 человек. Многие из них были хронически больны и не могли передвигаться, остальные нуждались в стороннем уходе.
В конце августа 1941 года район был оккупирован немецкими войсками. Гитлеровцы, проводя свою политику уничтожения "безнадежных", ворвались в дом инвалидов и отобрали у больных теплую одежду, обувь и всю еду. Те, кто мог двигаться, могли добыть гнилую или мороженую свеклу из местного овощехранилища. Но и эти продукты быстро закончились. Местным жителям было запрещено навещать постояльцев дома инвалидов, брошенных на голодную смерть. Травля голодом стала, по заключению экспертов, характерной особенностью в истреблении населения на новгородской земле, так как была наименее опасна для нацистов.
"Они отбирали одеяла, матрацы, теплые вещи, безжалостно убивая тех, кто пытался оказать хотя бы малейшее сопротивление. Варвары разграбили все имеющиеся продовольственные запасы в доме инвалидов, оставив людей без пищи. В течение нескольких месяцев немцы заморили голодом несколько десятков человек. С 1 сентября 1941 года по 1 января 1942 года немцы заморили голодом и расстреляли 200 человек инвалидов", — говорится в акте о зверствах немецко-фашистских захватчиков в Полавском доме инвалидов Полавского района, хранящемся в фонде ГАНИНО.
В декабре 1941 года немцы согнали в Дом инвалидов около 400 колхозников из Полавского, Лученского, Городокского и Дворецкого сельсоветов. Они также были лишены питания, ограблены и полураздеты. В середине января немцы, зная о наступлении Красной армии, подожгли постройки дома инвалидов. По данным проекта "Без срока давности", в результате пожара погибли 50 пациентов и свыше 100 колхозников, согнанных из разных мест района. Остальные раздетыми выбегали на 30-градусный мороз и пытались спастись от нацистских палачей.
Каждый памятник, каждая мемориальная доска на нашей земле — не просто камень и металл, а живая память о тех, кто отдал свои жизни за свободу и независимость Родины. Мы храним эту память и будем передавать ее следующим поколениям, чтобы никогда не забывались уроки страшной войны.
Ирина Евдокимова
Комментарии