Судьба бойца невидимого фронта Лягина — как сюжет для киноленты

Инженер-разведчик

ИЗ ДОСЬЕ "МК"

Виктор Лягин родился в Брянской области в многодетной семье, где был шестым ребенком. Отец работал помощником начальника железнодорожной станции. Воспитанием детей занималась мать, которая владела несколькими иностранными языками, знала искусство, литературу, поэзию, хорошо музицировала на фортепиано и пела (ее родители дали ей прекрасное воспитание и образование, дружили с графами Толстыми и с Федором Тютчевым). Семья Лягиных в 1922 году, когда Виктору было 14 лет, переехала в Петроград.

Молодой человек на фото из семейного архива похож на киноактера. Обаятельный блондин с серыми глазами. Это Виктор Лягин — выпускник Ленинградского политехнического института. В его дипломе написано: «инженер-механик по конструированию автомобилей и тракторов». На заводах, где он успел поработать по специальности, его обожали. Рассказывали, что он одновременно увлекался и спортом, и искусством, и литературой, блестяще знал английский и немецкий. И при этом был прекрасным семьянином — женился еще в студенчестве на девушке Ольге, с которой вместе учился в школе. Пара воспитывала дочь Таточку.

Из характеристики на Виктора Лягина (выдана в УФСБ России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области по запросу историков разведки):

«В.А.Лягин был энергичным парнем, который, как казалось его сверстникам, «умел все»: играл на рояле, водил машину, ездил на мотоцикле и лошади, любил фотографировать, страстно увлекался парусным спортом».

Прибавьте к этому, что он был секретарем комитета ВЛКСМ завода. Такой человек — находка для спецслужб. И его нашли. Сделали предложение, от которого невозможно было отказаться.

В сентябре 1938 года Лягина приняли на службу в 5-й отдел Главного управления госбезопасности НКВД (внешнюю разведку). Здесь стоит сделать небольшое отступление.

Разведка в те годы переживала тяжелые времена. Заступивший в 1936 году на пост наркома внутренних дел Ежов развернул «чистку», заявив, что в органах НКВД и в разведке ключевые должности заняли «шпионы». Он сам же и стал жертвой репрессий, которые развязал. Напомню, что Ежова расстреляли в 1940-м (на судебном процессе он сказал: «Я почистил 14 тысяч чекистов, но огромная моя вина заключается в том, что я их мало почистил»). Как бы то ни было, разведка осталась фактически уничтожена, и несколько месяцев руководство страны не получало от нее ни одного письменного доклада (не осталось тех, кто имел право подписи такого документа). И только в 1938-м, когда на пост заместителя начальника разведки пришел молодой Павел Фитин, она «ожила». Фитин, с одной стороны, опирался на уцелевших опытных сотрудников, с другой, на службу по его указанию были приняты талантливые люди с высшим техническим образованием, такие как Лягин.

Уже в декабре 1938 года Виктора назначили заместителем начальника отделения научно-технической разведки. А через месяц его отправили со спецзаданием в служебную командировку в Германию, на судоверфь в Гамбурге. В документах сухим языком сказано только, что Лягин выполнил его успешно.

На службе Виктор встретил свою вторую жену (Ольга, к его великому горю, скончалась от тифа) — сотрудницу 5-го отдела (разведка) Зинаиду Мурашко. Официально зарегистрировали брак 26 апреля 1939 года, незадолго до командировки в США. В далекую Америку молодожены отправились вместе.

Тайны, женщины и «Бьюик»

Итак, Америка!

Лягин прибыл туда в качестве инженера «Амторга» — советско-американского акционерного экспортно-импортного общества, которое выполняло также функции посольства и торгпредства.

— У него были задания по линии научно-технической разведки, — говорит внук разведчика Алексей Есипов. — Но материалы, связанные с его пребыванием в США, до сих пор засекречены.

Однако есть воспоминания разведчика, генерала Павла Судоплатова:

«Помощнику Хейфеца (консул и он же легальный резидент советский разведки в Сан-Франциско. — Авт.) Лягину, инженеру, выпускнику, было дано специальное задание получить данные о технологических новинках на предприятиях Западного побережья. Основная задача, поставленная перед ним, — сбор материалов по американским военно-морским судостроительным программам. Я помню одно из его донесений. В нем говорилось о большом интересе, который проявляется американцами к программе строительства авианосцев. Лягину также удалось завербовать агента, давшего нам описание устройств, разрабатывавшихся для защиты судов от магнитных мин».

Сохранились письма, которые Лягин писал из Америки дочке (она осталась на попечении его сестры и матери). Приведу одно из них, которое лучше, чем что бы то ни было, расскажет о характере Виктора Лягина:

«Дорогая моя Таточка, поздравляю тебя с тремя праздниками, с Новым годом, днем твоего рождения и успешным окончанием учебной четверти. Я знаю, мое солнышко, что это поздравление запоздает. Что поделаешь, дорогая, мне и Зине надо работать здесь, далеко от Ленинграда. Тебе, конечно, хотелось бы праздновать вместе с нами, где и мы были бы счастливы увидеть тебя снова, крепко расцеловать и удивить нашим каким-нибудь особенным подарком. Потерпи немного, наша девочка, придет время, и мы опять будем вместе. Не скучай, но не забывай нас. Веселись, веселись побольше, смейся и проказничай. Пиши нам сама, не надо, чтобы кто-то тебе подсказывал. Будь, котик, со мной откровенной, пиши обо всем, что только захочешь. На день твоего рождения мы соберемся в нашей небольшой компании, за твое здоровье, за здоровье бабушки и тети Анны. Обязательно вспомни нашу дорогую мамочку Олю. Мне очень хочется, чтобы ты была такой же доброй и трудолюбивой, как была она. Я надеюсь, котик, что ты тоже вспомнишь ее в эти дни. Не надо грустить, но надо помнить мамочку всегда, когда ты и мы с ней праздновали твои дни рождения. Я был еще студентом, получал мало денег и, конечно, не мог сделать все праздники такими хорошими, как нам хотелось, но сейчас всё иначе. Наша мамочка помогала мне учиться, и я стал неплохим инженером, поэтому всему, что мы сейчас имеем, мы обязаны ей. К тому времени, когда я вернусь домой, ты уже будешь совсем большой девочкой, и я тебе много-много расскажу о маме. Да, Таточка, скажу тебе откровенно, если ты еще не занимаешься музыкой или занимаешься мало, то это никуда не годится. По приятельству советую. Возьмись серьезно за музыку и играй на пианино не меньше 30 минут каждый день. Помни слова древнего мудреца Сенеки: все истинно великое совершается медленным, незаметным ростом».

В июне 1941 года Лягин вернулся из США. Ему разрешили привезти из Америки приобретенный там на собственные средства «Бьюик» — неслыханная роскошь по тем временем. В Центре, как говорят близкие, планировали наградить его орденом. Не успели.

Сестра вспоминала тот день, когда Лягин узнал о начале войны: «Он пришел, взял чемоданчик. Я подала ему кожное пальто и проводила».

«Маршрутники» Лягина-Корнева

— 5 июля 1941 года был подписан приказ о создании особой группы НКВД СССР, которая должна была заняться подготовкой разведывательно-диверсионных операций на занятых врагом территориях, — говорит Алексей Викторович. — Подчинялась она непосредственно народному комиссару внутренних дел Лаврентию Берии. Начальником особой группы был назначен майор государственной безопасности Павел Судоплатов.

Особая группа формировалась на базе первого разведывательного управления НКВД (внешней разведки). Лягин сразу же подал рапорт о зачислении туда. А вскоре он попросился в город Николаев. Начальник разведки (и, как говорят, друг Лягина) Павел Фитин возражал. Но и не только он.

Из воспоминаний Судоплатова:

«В тыл противника Лягин отправился по собственной инициативе. Несмотря на мои возражения, добился приема у Берии и лично подписал у наркомата внутренних дел приказ о назначении его резидентом в Николаев накануне оккупации города. Обосновывал Лягин свое решение тем, что возглавлять резидентуру крупных портовых районов, захваченных противником, может только человек, имеющий хорошую инженерную подготовку. Такая подготовка у него была. Однако мы категорически возражали, зная, что он был довольно обстоятельно осведомлен о работе нашей разведки за кордоном. И назначение такого человека на рискованное дело противоречило нашим принципам».

Племянница Лягина в ту пору работала в особом отделе НКВД. По ее словам, Берия тоже категорически возражал сначала. Говорил: «Это не твоя война. Справимся с Германией без тебя». Но потом и он уступил.

— В конце июля 1941-го группа разведчиков под руководством Лягина прибыла в Николаев, — рассказывает внук Алексей Есипов. — Она называлась нелегальная резидентура «Маршрутники», состояла из выпускников ленинградской школы НКВД. В Николаеве тогда проживало около 200 тысяч человек, разведчики буквально растворились среди них. Дед же под именем инженера Корнева устроился на Черноморский судостроительный завод. Это было крупнейшее предприятие на Черном море, которое выпускало крейсеры, миноносцы, ледоколы и подводные лодки. Чтобы легализоваться, он снял комнату у местной немки-колонистки Эмилии Иосифовны Дукарт. У нее была дочь, 21-летняя Магда. Дед женился на ней. Когда вошли немцы, они обратили внимание на эту семейную пару и приблизили ее к себе.

Историки разведки говорят, что выбор семьи Дукарт для Лягина-Корнева был не случайным. Эти немцы сотрудничали с чекистами со времен Гражданской войны, в их доме укрывались красные подпольщики. И именно по просьбе майора НКВД Соколова, высказанной от «имени советской власти», Эмилия Иосифовна не уехала из города накануне оккупации и убедила дочь остаться. Она также согласилась пустить особого квартиранта, когда ее попросили. «Примите его как сына. Он вам понравится», — сказал ей майор. То есть Дукарт знала, что Корнев не простой инженер. И уже через неделю у него с Магдалиной возникли романтические отношения, как уверяла мать, Виктор действительно смог не просто завербовать, но и очаровать ее дочь. «У Лягина была удивительная способность убеждать людей. Вроде ничего особенно и не говорит, но ему веришь. Сразу хочется сделать так, как просит».

Из протокола допроса НКВД Дукарт Магдалины, 1920 года рождения (сразу оговорюсь, она не проходила обвиняемой, допрос был в рамках выяснения обстоятельств гибели разведчика):

«Мой отец — немец, врач-невропатолог водолечебницы Николаева, умер в 1933 году. Мать — немка, работала сестрой-хозяйкой туберкулезного санатория города.

Мои родители по своему родословному исчислению относятся к немцам-колонистам так называемого екатерининского времени, проживающим в России с момента своего рождения».

Войдя в город, немцы сразу стали искать тех, кого могли бы привлечь к работе. Инженер Корнев с семьей принял одного генерала в своем доме, накрыл стол. Объяснил, что был командирован в Николаев с Балтийского завода, да не успел эвакуироваться. Немецкий генерал обрадовался гостеприимству, обещал сделать инженера бургомистром, рекомендовать его жену-немку на работу секретарем к высокопоставленному чиновнику гестапо… И надо сказать, последнее обещание он сдержал. С тех пор Корнев пользовался покровительством немцев.

— Ему разрешили открыть авторемонтную мастерскую для выполнения заказов немецкой армии, — говорит Есипов. — А чуть позднее он получил и приглашение работать на судостроительном заводе советником руководителя немецкого судостроения на Черном море адмирала фон Бодеккера.

Никто не мог заподозрить интеллигентного воспитанного инженера, обожающего музыку Вагнера и выпивающего под нее с немецкими генералами, в организации диверсий. А они случались почти каждый месяц. Только несколько примеров: дважды был взорван немецкий военный автопарк с десятками машин, взлетели на воздух два военных аэродрома (только на одном было 27 боевых самолетов), утоплен мощный речной подъемный кран, пущены под откос несколько эшелонов, взорваны машины и 30 тонн горючего. Столкновения поездов, сорванные программы ремонтов кораблей, исчезнувшее зимнее обмундирование… По подсчетам оккупационных властей, убыток от действий разведчиков-подпольщиков составил 45 миллионов рейхсмарок. Столько стоили 173 танка «Тигр». «Маршрутники» сработали суперэффективно.

— Сам дед диверсий не устраивал, но участвовал в их тщательной и профессиональной подготовке, — рассказывает Алексей Викторович. — Он руководил всей работой подполья. Причем благодаря тому, что он вошел в доверие к немецкому командованию, диверсионные операции проходили практически без человеческих потерь со стороны подпольщиков-исполнителей. А вот фашисты потери несли. Власти оккупированного Николаева были в стрессе, они искали организатора. Меж тем по городу постоянно разбрасывались листовки, поддерживающие дух советских людей. И это тоже была работа группы Лягина.

История предательства

Многие жители Николаева поддерживали подполье, но были и те, кто боялся. Еще 7 ноября 1941 года немцы вывесили в городе объявление о том, что гарантируют жизнь и свободу всем коммунистам, которые в трехдневный срок явятся и признаются. Тех же, кто скроет этот факт, обещали придать военно-полевому суду. Не явились многие, среди них — врач-фтизиатр Мария Любченко. Она была членом компартии и числилась участницей подполья — выдавала подпольщикам медицинские справки.

Из протокола допроса следователем НКВД Марии Любченко (проходила обвиняемой) от 5 июня 1945 года:

«С Корневым познакомилась в феврале 1942 через его жену Магдалину Дукарт. Он произвел на меня исключительно приятное впечатление, так как являлся всесторонне грамотным, культурным человеком, владел несколькими иностранными языками, очень скромно вел себя в обществе, в разговорах был сдержан.

Встречи с Корневым и его женой у меня происходили систематически вплоть до моего ареста органами СД, а также и после освобождения из-под стражи. То есть уже после того, как я была завербована немецкими контрразведывательными органами и принимала непосредственное участие в деле выявления и предательства советских патриотически настроенных лиц».

Любченко и ряд других врачей, а также представителей интеллигенции в начале 1942 года немцы в Николаеве арестовали. А потом многих расстреляли или угнали в концлагерь. А вот Любченко почему-то отпустили… Она продолжала работать врачом.

— Она получила задание от фашистов разыскать «неуловимого майора Кэна» (такой псевдоним был у руководителя подполья, выявленный при расшифровке перехваченных радиограмм), — рассказывает историк разведки. — Высокого блондина в коричневом кожаном пальто, инженера-судостроителя из Ленинграда.

А дальше случилось вот что. Основного связного Лягина, работавшего официально водителем-механиком, Григория Гавриленко собирались угнать в Германию в рамках мобилизации рабочей силы. Решено было обратиться к Любченко за фиктивной медицинской справкой. Магда и Эмилия Иосифовна были категорически против. Женское чутье им подсказывало, что Любченко не просто так стала часто заходить к ним в гости. Но выбора не было, и Лягин решил рискнуть.

Гавриленко арестовали, когда он пришел в поликлинику за готовой справкой о плохом состоянии здоровья. В тот же день немцы задержали и «инженера Корнева».

Домой к Дукартам пришли с обыском, но ничего не нашли. На восклицания Магды, что супруг — честный инженер, проводивший обыск фашист ответил: «Ваш муж большой подпольщик. Он вас обманул».

На шестой день ареста супругам предоставили свидание. Лягина-Корнева вывели сильно избитого, но чтобы успокоить Магду, он уверял, что упал.

— Лягин возвращался с допросов окровавленный, — рассказывает внук. — Били его нагайками, запускали иголки под ногти, кололи шилом в бедра, вырывали волосы на голове, ставили на горячую плиту. От пыток кожа местами полопалась, тело покрылось коркой запекшейся крови.

Но Григорию Гавриленко, судя по всему, пришлось еще хуже — фашисты сорвали у него с рук кожу, на груди вырезали звезды, перебили ноги.

Неудавшийся побег

Из документов известно, что Корнев в марте 1943-го решил покончить с собой, опасаясь, что в какой-то момент может в бреду раскрыть схему подпольного движения. Его, лежащего на полу в луже крови, нашел надзиратель и вызвал медиков. Корнева перевели в тюремную больницу, где он пробыл 8 дней, после чего его вернули обратно в камеру.

Вся надежда была на побег. Его разведчики продумывали с самого первого дня ареста Лягина-Корнева. Один из его починенных «марштрутников», лейтенант госбезопасности по фамилии Николаев, в форме полицейского пробрался туда, куда арестантов выводили на работы, и увиделся с Лягиным, чтобы обговорить детали. К тому моменту уже было все готово: транспорт, фальшивые документы, одежда, конспиративные квартиры. Но Лягин попросил перенести побег на несколько дней (на 17 апреля 1943 года). Он надеялся, что его товарищ к тому времени придет в себя и сможет ходить.

— Побег должен был произойти после обеда, но до обеда сбежал уголовник, — говорит внук разведчика. — После этого инцидента всех заключенных вернули в камеры и больше на работы не выводили.

Разведчик Николаев погиб во время облавы в мае 1943 года. Гавриленко и Лягина расстреляли в один день, 17 июля того же года.

Все то время, что Лягин был в тюрьме, подпольная деятельность не прекращалась: диверсии были по всему городу, листовки печатались и распространялись тысячами.

80 лет назад, в далеком 1945-м, следователь НКГБ разбирал дело о гибели разведчика Лягина. Тогда он пришел к выводу, что во время очной ставки в николаевской тюрьме Гавриленко, не выдержав пыток, рассказал о деятельности группы и указал на Лягина как на руководителя. В итоге Гавриленко был признан посмертно предателем. Меж тем эта версия никак не стыковалась с поведением Лягина. Если бы он сомневался в Гавриленко, стал бы ради него откладывать побег?! Дело Григория в 1960-х годах пересмотрели, его реабилитировали и наградили орденом Отечественной войны II степени и медалью «Партизану Отечественной войны» посмертно. А вот врач Мария Любченко так и осталась предательницей, не подлежащей реабилитации (после войны ее расстреляли).

Именем Лягина называли улицы и скверы, ему возводили памятники в Николаеве. Он стал едва ли не самым известным героем сопротивления фашизму на оккупированных территориях. Он стал легендой!

Но в последние годы в Николаеве все перевернулось… Снесли памятник Лягину около лицея и в сквере на улице, носившей некогда его имя. Перед сносом с одного из монументов демонстративно сбили и бросили под ноги звезду Героя. Но звезда Лягина не погасла. Еще ярче ее зажечь решили те, кто помнит о подвиге разведчика. Красивый подтянутый блондин с серыми глазами, дай бог, скоро расскажет о себе с киноэкрана.