Летчики, которые сумели протаранить врага дважды в одном бою, стали героями лишь более полувека спустя
У Великой Отечественной — несколько эталонных героев, подвиги которых широко известны. Среди них капитан Николай Гастелло, обрушивший свой подбитый бомбардировщик на колонну немецкой техники. Однако тогда, в начале войны, на еще более отчаянный поступок решился экипаж другой столь же могучей крылатой машины. Самолет под командой младшего лейтенанта Петра Игашeва в одном бою совершил последовательно два тарана — воздушный и наземный.
Буквально накануне нападения гитлеровской Германии на Советский Союз Петру Игашeву исполнилось 26 лет. Он летал на таком же бомбардировщике, как и Гастелло, — ДБ-3. Но только самолет его представлял собой особую модификацию — торпедоносец, и находился он в составе военно-воздушных сил Краснознаменного Балтийского флота.
Войну Петр Степанович встретил, являясь командиром экипажа 1-й эскадрильи 1-го минно-торпедного авиационного полка 8-й бомбардировочной бригады ВВС КБФ.
Уже 24 июня 1941 года его ДБ-3 отправился на выполнение первого боевого задания: принял участие в массированном авианалете на Мемель (Клайпеду), где немцы устроили военно-морскую базу.
А на следующий день бомбардировщикам Балтфлота поступило задание атаковать финские военные аэродромы и корабли береговой обороны. Дело в том, что хотя Финляндия и медлила с официальным объявлением войны СССР, однако фактически сразу после начала боевых действий вермахта против Красной Армии стала активно помогать нацистам.
Очень непростая задача была поставлена командованием перед экипажами минно-торпедного авиаполка 30 июня
Захватить этот стратегически важный объект немцы сумели благодаря удачной операции, проведенной их спецподразделениями. Воспользовавшись неразберихой, царившей в прифронтовой зоне в первые дни войны, группа солдат и офицеров 800-го полка особого назначения, владеющих русским языком и переодетых в форму красноармейцев, на нескольких трофейных грузовиках проникла в тыл подразделений Красной Армии. Утром 26 июля диверсанты подъехали к шоссейному мосту через реку под Даугавпилсом и, внезапно атаковав охрану, захватили его. Вслед за тем сюда прорвались передовые танковые части неприятеля.
Благодаря уцелевшему мосту через Западную Двину немецкие войска получили прекрасную возможность для быстрого развития наступления в направлении Ленинграда. Поэтому советское командование поставило задачу — во что бы то ни стало как можно скорее уничтожить переправу.
Авиации для этого в частях ВВС не хватало, много бомбардировщиков к тому времени уже оказалось уничтожено врагом. Тогда к делу подключили морских летчиков. По указанию наркома ВМФ 30 июня бомбардировочная авиация Балтфлота была направлена в район Даугавпилса.
Экипажи этих огромных машин очень рисковали. Их «балтийские» ДБ-3 имели совсем не подходящую для полетов над сушей окраску — вместо зеленого камуфляжа — приметный на фоне полей и лесов серебристо-серый цвет крыльев и фюзеляжей (он ведь служил маскировкой при полетах над морем).
Кроме того, не нашлось истребителей для прикрытия. В итоге бомбардировщики оказались очень удобной мишенью для немецких зенитчиков и асов люфтваффе. Все-таки летчики-балтийцы, хотя и ценой немалых потерь, сумели выполнить задание. Мост через Северную Двину был разрушен, нанесен ощутимый ущерб танковым колоннами, продвигающимся на северо-восток в этом районе.
Командир 1-й эскадрильи, в которую входил самолет Игашeва, капитан Н.В.Челноков, чтобы уменьшить риск быть подбитым еще до начала бомбометания, решил схитрить и повел свои девять ДБ в обход. Поэтому челноковские бомбардировщики атаковали мост и находившиеся около него скопления немецкой техники с тыла. Однако даже такая предусмотрительность не спасла от потерь. Очень быстро на наши самолеты обрушился плотный заградительный огонь вражеских зениток. Затем подоспели и немецкие истребители.
Их появление стало неожиданностью для экипажей 1-й эскадрильи: ведь на инструктаже перед отправкой на задание им сообщили, что вражеской авиации в том районе нет. Увы, эта информация оказалась устаревшей. Буквально накануне на захваченный гитлеровцами полевой аэродром неподалеку от Даугавпилса перебросили подразделения новых «мессершмиттов» Bf.109F.
В том бою эскадрилья Челнокова потеряла 4 бомбардировщика, а каждый из вернувшихся на базу ДБ-3 имел чуть ли не по два десятка пробоин. Но и немецкая авиация понесла потери. В том числе два «мессера» уничтожил экипаж самолета, который вел Петр Игашeв.
Как сообщили уцелевшие в том бою однополчане, Игашeвский бомбардировщик с цифрой 9 на хвосте, который шел в строю крайним слева и потому являлся очень уязвимым при воздушном нападении, атаковали сразу три «немца». Один из них, попав под перекрестный огонь пулеметов «девятки», был сбит. Зато другой «мессершмитт» удачной очередью смог повредить левый двигатель бомбардировщика, вызвав пожар в мотогондоле.
Оставляя за собой шлейф дыма, ДБ стал терять высоту. При этом экипаж его перестал отстреливаться от неприятеля: скорее всего, израсходовали весь запас патронов. Тогда фашистский летчик решил добить уже беспомощного, казалось бы, подранка. Но, возможно, от неопытности (или, наоборот, из-за чрезмерной самоуверенности) враг сплоховал: намереваясь атаковать снизу, он ушел к земле и, круто выходя из пике, оказался слишком близко от нашего самолета. Игашeв этим воспользовался. Он ухитрился повернуть свой бомбардировщик навстречу «мессеру» и рубанул по нему правым крылом.
Второй готов! Однако сильно поврежденный пулями и таранным ударом, горящий ДБ-3 уже невозможно было удерживать в воздухе. У экипажа оставались считаные секунды для того, чтобы покинуть гибнущую машину. Но Игашeв и его трое товарищей приняли иное решение.
Впоследствии нашелся очевидец последних мгновений полета «девятки» — мальчишка, живший в окрестностях Даугавпилса. Он подтвердил, что из пылающего бомбардировщика никто так и не выпрыгнул с парашютом. То есть те, кто находился на борту этого ДБ, — командир младший лейтенант Петр Игашeв, штурман младший лейтенант Дмитрий Парфенов, стрелок-радист младший лейтенант Александр Хохлачев и воздушный стрелок краснофлотец Василий Новиков — предпочли ценой собственной жизни нанести врагу еще больший ущерб.
Подбитый бомбардировщик в последнем своем пике обрушился на колонну немецкой техники, оказавшуюся неподалеку. Мощным взрывом разбросало вокруг обломки десятков танков и машин.
Есть все основания считать, что самолет Петра Игашeва совершил первый в истории авиации двойной таран в одном бою — сперва воздушной, а затем наземной цели.
Увы, этот уникальный боевой эпизод долго оставался в забвении — в сумятице тех отчаянно трудных для нашей страны дней подвиг экипажа летчиков-балтийцев затерялся. Хотя однополчане помнили своих героически погибших в самом начале Великой Отечественной товарищей. В архиве одного из краеведов сохранился текст «Марша 1-го минно-торпедного авиационного полка». Там есть такие строки: «Как Игашeв в бою суровом/Тараном бьет из облаков...»
О беспримерном бое Петра Игашeва и его соратников вспомнили лишь несколько десятилетий спустя. В 1970 году, когда праздновалось 25-летие Победы, был опубликован Указ Президиума ВС СССР о награждении П.С.Игашeва, Д.Г.Парфенова, А.М.Хохлачева и В.Л.Новикова орденами Отечественной войны I степени (посмертно).
Наконец, уже в послесоветское время, через полвека после окончания Великой Отечественной, командир «огненного торпедоносца» Петр Игашeв и трое других членов экипажа получили Золотые Звезды. Указом Президента РФ от 6 июля 1995 года им было присвоено звание Герой Российской Федерации.
Заголовок в газете: Уникальный двойной таран советского торпедоносца
Комментарии