"За последние 100 лет" впервые политика Армении стала созвучной с международными процессами, заявил 25 августа премьер-министр Никол Пашинян на ежегодном совещании с руководителями дипломатических представительств в зарубежных странах. Достигнуто это было, по мнению премьера, за счет подписания предварительного договора (декларации) с Азербайджаном в Вашингтоне.
Подписи в документе поставили за год до очередных парламентских выборов в Армении, которые должны состояться 7 июня 2026 года. Согласно 17 обнародованным предварительным пунктам стороны обязуются в самое ближайшее время урегулировать территориальные противоречия и заключить мирный договор. Нет никаких сомнений в том, что Пашинян подпишет все необходимые документы, а его сторонники из правящей партии ратифицируют их в Национальном собрании. Тем самым, ценой многочисленных уступок со стороны Еревана, будет, мол, поставлена формальная точка в многолетнем армяно-азербайджанском конфликте.
После демонстративного примирения с Баку перед армянским руководством неизбежно встанет вопрос о дальнейших взаимоотношениях с РФ.
Экономический аспект
Отражением изменений в связях с РФ стало замораживание по инициативе армянской стороны с 2024 года членства в ОДКБ, участившиеся контакты со странами ЕС (прежде всего с Францией) и популистские заявления партии власти о перспективах полноценной интеграции в Европейский союз.
При этом, учитывая огромную значимость российских экономических преференций для целых секторов армянской экономики, радикальных политических решений, ущемляющих геополитические интересы Москвы, думаю, в Ереване будут все же избегать.
В 2024 году общий товарооборот между странами составил рекордные $12 млрд, на долю РФ пришлось более 40% всей внешней торговли Армении, объем российских инвестиций в республику превысил $4 млрд. Так что в силу экономических причин ожидать в ближайшей перспективе официального выхода Армении из ОДКБ тоже, полагаю, не стоит
В этих обстоятельствах стоит ли использовать часто упоминаемое по отношению к Армении звучное словосочетание "стратегический союзник"? По идее, применять этот термин к дружественному государству правомерно только в том случае, когда установлены долгосрочные, взаимовыгодные отношения, направленные на достижение общих стратегических целей, особенно в сферах безопасности и экономики.
Кроме того, со временем неизбежно сократится, а затем и пропадет необходимость в армянской "посреднической" экономике. Как следствие показатели сотрудничества, как внешнеторгового, так и шире — экономического, — вполне способны вернуться к куда меньшим цифрам, чем сейчас. Так, в 2021 году российско-армянский товарооборот составлял лишь $2,6 млрд.
Смена защитника?
Вопросы есть и к ценности Еревана как военного союзника. Шанс продемонстрировать РФ свою поддержку был проигнорирован руководством Армении в 2015 году, когда началась военная операция в Сирии. Армянские кварталы Дамаска и особенно Алеппо остро нуждались в действенной вооруженной защите, а у сирийского правительства не хватало боеспособных войск для отражения всех возникавших угроз. В Армении на тот момент у власти находился "Карабахский клан" (неофициальное название части военно-политической элиты, которая управляла республикой в 1998–2018 годах). И хотя "карабахцы" декларировали свою приверженность России, видимо, побоялись остракизма на международном уровне, а следом и лишения доступа к западной финансовой помощи, поэтому ничем не помогли единокровным братьям и сестрам. Практические действия свелись к прибытию в 2019 году в Сирию миссии из 83 человек (саперы и врачи).
Что касается пограничного управления ФСБ России в Армении, которое включает четыре пограничных отряда, дислоцированных в Гюмри, Армавире, Арташате и Мегри, то их материально-техническое обеспечение финансируется правительствами обеих стран — в соответствии с договором между Россией и Арменией от 30 сентября 1992 года. На них возложена задача по охране армянской границы с Турцией (345 км) и Ираном (45 км).
В 1992 году, в кульминационный период тогдашнего армяно-азербайджанского вооруженного противостояния в Нагорном Карабахе, Москва оказала таким образом поддержку Армении, что позволило ей не распылять и без того ограниченные силы и средства. Со временем Ереван не стал отказываться от этой формы сотрудничества, так как, по данным, в 2006 году начальником погрануправления генерал-лейтенантом Сергеем Бондаревым, более 70% солдат и сержантов были этническими армянами (граждане Армении по призыву), 24% офицеров — гражданами России армянской национальности.
Однако уже видны предпосылки к тому, что после заключения мирного договора с Азербайджаном армянская сторона намерена убедить ЕС взять на себя финансирование пограничной службы Армении и со временем расторгнуть соответствующий договор с Россией. Начало этому процессу положено путем замены российских пограничников на контрольно-пропускных пунктах "Армения" в ереванском международном аэропорту "Звартноц" (2024 год), "Мегри" (2024 год) на армяно-иранской границе и пока не функционирующем "Маргара" (2025 год) на армяно-турецкой границе.
Складывается впечатление, что действующий армянский премьер-министр Никол Пашинян и его ближайшее окружение идут на разного рода уступки, так как не видят иного способа элементарно выжить. Но, на мой взгляд, подобный проект не может не выглядеть как проявление политической наивности и инфантильности и чреват фатальными геополитическими ошибками. Что думают на этот счет армянские избиратели, станет ясно на выборах в следующем году.
Неизбежно встает и вопрос, а как будет реагировать Москва на стремительные процессы, происходящие на Южном Кавказе? Здесь можно дать такой прогноз.
Во-первых, отношения с Арменией в ближайшее десятилетие неизбежно трансформируются из условно союзнических в партнерские с упором на экономические аспекты. Для армянской пищевой промышленности критически важен российский рынок, и при любой пришедшей к власти политической силе этот вектор сотрудничества, думаю, будет сохранен. Тем более что конкурентоспособность аграрного сектора армянской экономики базируется на российских энергоресурсах, поставляемых по льготным ценам.
Во-вторых, изменятся дипломатические и военно-стратегические отношения двух государств. С одной стороны, избранный Ереваном путь к примирению с ее тюркскими соседями неизбежно потребует дистанцирования от Москвы, изменения произойдут и в традиционном российско-армянском военно-техническом сотрудничестве. С другой, думаю, никто из нынешних зарубежных партнеров Армении официально не потребует ее выхода из ОДКБ и ухода от российского военного присутствия.
Тем не менее не учитывать двойственное положение Армении в случае какого-либо вооруженного регионального конфликта нельзя. С высокой вероятностью оно приведет ее к неофициальным, закулисным договоренностям с противниками России о неучастии в противостоянии на стороне "стратегической союзницы".
Резюмируя, смысл ввязываться в борьбу за влияние для Москвы есть лишь в том случае, если ценность этого трехмиллионного закавказского государства, зажатого с трех сторон более могущественными соседями, будет признана имеющей ключевое значение для российских геополитических интересов. Но важное условие для этого — ориентир в самой Армении на хорошие отношения с Москвой, а также осознание властями страны, что лишь Россия — гарант существования небольшого христианского государства в недружелюбном окружении тюркских соседей.
Комментарии