Александр Романов: у меня мурашки по коже пошли, когда Овечкин забил рекордный гол

Защитник "Нью-Йорк Айлендерс" Александр Романов этим летом подписал с клубом новый восьмилетний контракт и по праву считается одним из лидеров команды. В интервью в студии ТАСС Романов рассказал, чем для игроков НХЛ хорош Монреаль, поделился впечатлениями от празднования рекордного гола Александра Овечкина и поведал, ждет ли он в Америке в гости своего деда — олимпийского чемпиона и заслуженного тренера РФ Зинэтулу Билялетдинова.

— Что самое яркое вам запомнилось из обстановки вокруг того матча 6 апреля, в котором Овечкин в игре против вас побил рекорд Уэйна Гретцки?

— Там даже не детально все запомнилось. Эти полчаса от того, когда он забил, до окончания чествования до сих пор у меня перед глазами. Это даже запомнилось в виде какого-то сюжета.

— Вы говорили, что застоялись на льду в те минуты, но это того стоило.

— Да, так и было. Действительно, стояли долго, а потом тебе еще продолжать играть половину второго периода. У тебя ноги в коньках сильно затянуты, потом они болят. Но ничего, про ноги я и забыл, а такие моменты не забываются никогда.

— В момент гола Овечкина вы были же на лавке?

— Да

— У вас не было мурашек по коже после того, как Овечкин на льду произнес фразу "Русские, мы сделали это!"?

— У меня пошли мурашки, когда он гол забил. Ту его фразу, честно сказать, я не слышал. Потому что когда ты на льду и он говорит, то колонки, видимо, были повернуты к зрителям, и такое эхо было. Я еще у Сороки (вратаря "Айлендерс" Ильи Сорокина — прим. ТАСС) спросил: "Понимаешь, что он говорит?" А там просто был шум, мы микрофона не слышали, в отличие от болельщиков.

— Сорокин сильно ли был расстроен тем пропущенным голом?

— Нет. Его мы так подкалывали потом, но он вообще расстроен не был. Конечно, он никогда не хочет пропускать, хочет отыграть "на ноль". Мы тогда выиграли, нам очень нужны были очки для прохода в плей-офф. Их нам не хватило, но тогда мы выиграли и получили эмоции. Со всеми там поболтали. Уэйн Гретцки с Гэри Беттмэном (комиссар НХЛ — прим. ТАСС) заходили к нам в раздевалку, с ними еще команда поболтала. Т.е. не игра, а праздник. Еще матч был утренним.

— Часто ли Овечкин во время игр через вас передает привет вашему дедушке Зинэтуле Билялетдинову, который был одним из его первых тренеров?

— Один или два раза за все время, на вбрасывании.

— Впереди у Овечкина круглая цифра — ему осталось три гола до того, чтобы добраться до отметки в 900 голов за карьеру. И один из ближайших матчей "Вашингтона" 11 октября как раз против "Айлендерс". Владислав Гавриков в интервью ТАСС говорил, что не хотел, чтобы тот рекорд Овечкин побил в матче с его командой. Готовы ли вы то же самое сказать применительно к 900-му голу Овечкина?

— Да он может в первых трех матчах добраться до этой цифры (смеется).

— Владислав Третьяк обращал внимание на силу броска Овечкина, с которым вратари до сих пор не могут справиться. Что самое сложное в игре против него?

— Самое сложное — это его быстрый, неожиданный, сильный бросок. Он особо шайбу-то не обрабатывает. Он ее бросает, куда бы она ни пришла ему, например в вытянутые руки. Она летит с одинаковой силой, точностью отовсюду. Обычно игрок шайбу принимает, ему нужно ее обработать, посмотреть и бросить. А он ее принял, и она уже в воротах. В плане скорости, позиции его действия предугадать можно, а бросок — невозможно.

— Овечкина отличает мощь и сила броска, Никиту Кучерова — его интеллект, Коннора Макдэвида — скорость и техника. С кем из них наиболее сложно играть? Есть ли помимо них хоккеисты, которых так же сложно сдерживать?

— С Кучеровым — это хоккеист, против которого тяжелее всего играть. Ты должен угадывать его следующее действие. Мне кажется, у него самое высокое хоккейное IQ. Если говорить про тех, что не россияне, то это Макар, Макдэвид, Натан Маккиннон. Да все топовые игроки действуют на запредельном уровне, просто вот эти играют еще лучше. В нашей команде это Мэттью Барзал. Он просто очков не так много набирает, потому что он обороняющийся. У нас команда такая системная, обороняющаяся, мы мало голов забиваем. Барзал, как мне кажется, самый техничный игрок. Его катание, ведение шайбы на каком-то запредельном уровне. Да и в каждой команде есть такой игрок.

"С Деанджело мы общаемся и летом"

— Вы говорили, что во время переговоров о новом соглашении с "Айлендерс" преследовали в том числе цель остаться надолго на Лонг-Айленде. С новым контрактом и обменом вашего партнера в обороне Ноа Добсона многие видят, что на вас теперь ложится роль одного из лидеров команды. Нет ли у вас волнения из-за этого?

— Волнения нет. Я шел к этому с первого года игры в НХЛ, и с каждым годом ответственность прибавлялась. Считаю, что в прошлом году был первый сезон, когда на меня была возложена роль одного из ведущих защитников команды, и, кажется, у меня было второе игровое время после Добсона. Я к этому шел, это не свалилось на меня одномоментно. И дальше мне предстоит доказывать, что я к этой ответственности готов.

— В канадских СМИ считают, что Добсона обменяли еще и из-за того, чтобы сделать ставку на выбранного на драфте под первым номером этим летом Мэттью Шефера. Есть ли у вас хоть какое-то представление, как вы можете сыграться с ним?

— Конкретно себя и его в одной паре я не вижу, потому что мы оба леворукие, а такого не бывает. Относительно того, как он зайдет в команду, пока не могу сказать. Ему 18 лет исполнится буквально перед сезоном, т.е. он пока ребенок даже формально. Ему надо будет мяском обрасти, стать более сильным. Тот же Кэйл Макар заходил в НХЛ, когда ему было 20 лет, и он сейчас лучший защитник лиги. В принципе, Макар и был таковым, но ему для адаптации дали пару лет. Если Шефер будет играть с самого первого матча, это будет очень круто и классно. Если он вырастет в звезду, для команды это будет очень хорошо.

— Перед драфтом в клубах НХЛ, кто разговаривал с Шефером, отличали его не по годам взрослый взгляд на жизнь. Плюс известно, что он потерял мать. Насколько такие нехоккейные вещи помогают молодому игроку как можно скорее адаптироваться к взрослому хоккею?

— Потеря родного человека тут никак не помогает. Скорее это способствует становлению личности и какого-то характера, но на льду это вряд ли поможет. Тут либо ты талантливый и сам по себе профессионал, либо нет. Т.е. такие обстоятельства не связаны с возможностью показать хорошую игру.

— Как считаете, насколько чрезмерен тот ажиотаж вокруг драфта и того, кого выберут под первым номером?

— Ажиотаж оправдан. Не всегда, но обычно тот, кого выбирают под первым номером, — это суперзвезда, ведущий игрок команды, который решает исход игр.

— В "Айлендерс" играет и Тони Деанджело, который последний сезон начинал в СКА. Говорили, что в Питере он не прижился в том числе и из-за своего непростого характера. Ощущали ли вы у него подобное?

— Совсем нет. Отличный, открытый, добрый парень. Мне кажется, в 95% того, о чем говорят, видно то, что просто выбрали мишень, по которой били и бьют. Иными словами, в 90% фигня, о чем про него говорят, он полная противоположность этому. Мы с ним общаемся, и летом на связи, и в команде мы болтали. У него хорошее чувство юмора, на льду он профессионал.

— Рассказывал ли что-то Деанджело про свой опыт в КХЛ?

— Да. Про уровень КХЛ я его не спрашивал, потому что я и так знаю, какой он там. Но в России ему в целом понравилось. Это если говорить и про Москву, Питер, Казань, Екатеринбург.

"Хочу, чтобы ты был Слэвином из "Каролины"

— Вы рассказывали, что когда после обмена вы с "Айлендерс" приехали на матч в Монреаль против своей бывшей команды, то на вас накатила ностальгия. Когда вы играли в "Монреале", ощутили ли на себе внимание со стороны местных болельщиков, сравнимое с тем, что чувствовал недавно Иван Демидов?

— Такое огромное, как Демидов, я не ощущал, но для моего личного восприятия это было вдвое больше, чем то, что он чувствовал. Я не ожидал, что фанаты настолько могут быть преданными клубу, преданными клубным, хоккейным традициям. На самом деле я был в восторге и одновременно шокирован, потому что такого не видел. Доходило до такого, что в ресторане ты не платишь, потому что тебя знают и менеджер закрывает счет сам. Мол, чаевые оставь, а за еду не плати.

— Было ли во время матчей ощущение, что болельщики "Монреаля" понимают игру, в какие моменты и на что они реагируют?

— Вы правильно говорите — болельщики именно понимают игру. На других аренах, например, когда я сам смотрю матч, готовясь к смене, и опасных моментов нет, ничего сейчас не произойдет, а фанаты орут. Видно, что они не особо разбираются в игре. Что касается вообще этих команд "оригинальной шестерки" НХЛ, их фанаты реально приходят, чтобы вникать в хоккей.

— В Канаду вы приехали примерно в одном с Демидовым возрасте. Как с таким давлением справлялись вы и что бы вы в дальнейшем посоветовали ему?

— Я по профессии не советчик, но скажу, что в первую очередь он должен получать удовольствие от того, что делает. Нужно быть постоянно сфокусированным на своей работе, не обращать внимание на все эти бесплатные услуги в ресторанах, машины, которые тебе дают. Если ты игрок "Монреаля", то жизнь для тебя бесплатная (улыбается). Платишь только за квартиру, продукты, тебе хотят предоставить рекламные контракты. Все это очень круто, и я бы цеплялся за это. Все ребята, кто со мной в команде, ждут игры с "Монреалем". Ты приезжаешь, и там другой мир хоккея. Не просто так этот город называют Меккой хоккея — там хранят традиции, их любят.

— Но у этой любви ведь может быть обратная сторона. Если хоккеисты там недорабатывают, то реакция болельщиков будет совсем иной.

— Поэтому нужно работать не покладая рук. Нужно цепляться за это, а если ты будешь думать, что такое будет всегда, то любовь очень быстро перерастет в ненависть.

— В Монреале сталкивались ли с необходимостью хоть немного учить французский язык?

— Учить — нет, потому что на первом месте на то время была задача выучить английский. Я знал какую-то языковую базу, но для общения с ребятами по команде мне языка не хватало. Единственное, я сталкивался с тем, когда, к примеру, приходило предложение по рекламному контракту по компьютерной игре Far Cry. Надо было что-то говорить по-французски, и я сидел и учил, как это все сказать.

— Как публика в Монреале встречала главного тренера вашей команды Патрика Руа, который с "Канадиенс" дважды выигрывал Кубок Стэнли? Не было ли какой-то агрессии, неприятных скандирований по отношению к нему?

— Ни в коем случае такого не было. Там такие овации стояли, что мурашки по коже бежали. В Монреале этого человека боготворят.

— Весной вы говорили, что Руа с приходом в "Айлендерс" поменял стратегию игры. В частности, в обороне команда стала играть больше "один в один". В бытность хоккеистом он был известен своей эмоциональностью. Как Руа реагировал на то, если кто-то на тренировках и матчах играл не по его заданию?

— Он, конечно, ругался, но в основном все старались его задания выполнять. Это такая фигура, живая легенда, и все, по большому счету, слушают его с открытым ртом. Тут просто нужно впитывать всю информацию, что он дает. Это профессиональная команда, никто не может играть, грубо говоря, не по заданию.

— Часто у вас с ним бывают индивидуальные беседы?

— В этом году мы с ним садились после нескольких неудачных игр, и он мне сказал: "Александр, не думай, что ты молодой и перспективный. Твое время такого игрока уже ушло — ты взрослый игрок, от которого мы ждем результата. Мы рассчитываем на тебя, ты ведущий защитник нашей команды, от которого зависит результат игры". Он в пример привел мне Джейкоба Слэвина из "Каролины" и так и сказал: "Я хочу, чтобы ты был Слэвиным". Это я хорошо запомнил

— Илья Ковальчук говорил про бывшего генменеджера "Айлендерс" Лу Ламорелло, что он настоящий мужик. Какое у вас было впечатление от общения с человеком, который вывозил из СССР Вячеслава Фетисова?

— Если говорить в трех словах, то Ковальчук его в точности описал. На самом деле Ламорелло — настоящий мужик. Это такой честный, открытый человек. В Америке бывает, что ты играешь плохо, а тебе говорят, продолжай в том же духе, все в порядке. Я такое вообще не перевариваю, люблю, когда тебе говорят прямо и как нужно играть. Вот Лу — именно такой человек. Если нужно похвалить, он похвалит, поддержит, решит какие-то бытовые вопросы. Для него команда была главным в работе и жизни. Он поддерживал и индивидуально игроков, и команду в целом.

— Как раз немало россиян в НХЛ сталкивались с тем, что не могли понять, почему они не попадают в основу своих команд. Хотя им говорили, что они играют нормально. Можно ли сказать, что вам такого удалось избежать?

— Наверное, да. Опять же, в "Монреале" при мне поменялось три главных тренера. Лу — это человек, который всегда с командой находится физически. Когда я играл в "Монреале," наш генеральный менеджер не всегда с командой летал на выезды, в раздевалке я его практически не видел. Он только иногда приходил, здоровался с ребятами. Лу же был как плюс один игрок. Во всех самолетах он уже сидит и готов к вылету, когда ты заходишь. Он с командой в каждом матче, в раздевалке, в автобусе, т.е. везде и всюду. А ему, между прочем, 80 с лишним лет. Всю свою жизнь, всего себя он посветил этому.

— Рассказывал ли он что-то интересное, как пытался заполучить советских игроков?

— Он рассказывал про Фетисова, как он его привозил, летал в Москву. Просто говорил, что такое было.

"Вальяжное катание в "Спартаке" для НХЛ не подходит"

— Самый сильный бросок в хоккее принадлежит игроку из КХЛ Александру Рязанцеву (183,7 км/ч). Причем этот результат в НХЛ не признают, поскольку на Матчах звезд в обеих лигах бросают с разного расстояния. Есть ли у вас мечта побить это достижение?

— У меня нет такого желания. Честно говоря, это никому не нужно. У меня есть желание выиграть Кубок Стэнли, а не побить какой-то рекорд щелчком. Есть цель — Кубок Стэнли, олимпийское золото, а все остальное мне неинтересно.

— От чего больше зависит скорость шайбы после броска — от физической силы, хвата или клюшки?

— Наверное, от техники. Есть очень худенькие ребята, которые бросают на каких-то запредельных скоростях. Должны присутствовать сила и техника — это два таких аспекта. А хват ты уже и сам выберешь.

— Не так давно новый контракт с вашим клубом подписал Максим Цыплаков. Связывались ли вы с ним, поздравляли его, учитывая, что он обращался для решения ситуации по контракту в арбитраж?

— Конечно же, я поздравлял его, мы с ним вместе тренируемся. Всегда приятно, когда есть россияне в команде. Да они же решили все без этого арбитража, и хорошо, что все случилось так — никто ни на кого не обиделся. Для него, как мне кажется, это лучший путь.

— Цыплаков рассказывал, что удивил в "Айлендерс" многих своей игрой, которую, по его словам, он просто перенес из "Спартака". С вашей точки зрения, к чему ему пришлось привыкать больше всего?

— Ему пришлось привыкать, что в НХЛ — очень системный хоккей. В КХЛ вместо того, чтобы забрасывать шайбу в зону и бежать бить защитников, в "Спартаке" он делал развороты в средней зоне, вальяжно катался, искал передачу. В НХЛ тебя сразу же накрыли, и все — шайбу у тебя забрали. Никакой вальяжности, никаких вещей, которые ты делаешь как свободный художник. Ему к этому пришлось привыкать, чтобы играть системно, строго, не терять шайбу в средней зоне.

— Стала ли адаптация причиной того, что Цыплакова дисквалифицировали на три матча после борьбы на пятачке у своих ворот?

— Ну он просто в голову ударил человеку. Можно было и в КХЛ за это получить матч-штраф. Если играть не по правилам, то будешь наказан.

"Дед меня не ругал за подключения в атаку"

— В феврале 2023 года вы впервые стали отцом. Ваш дедушка мог тогда видеть правнучку только по видеозвонку. Теперь уже удалось вам приехать всей семьей в Москву?

— Да, он уже много раз видел ее. Мы хотим, чтобы он прилетел к нам во время сезона, пожил с нами, посмотрел, где мы там живем, увидел красивый, хороший хоккей. У нас новая арена, все условия есть. Да и вообще, чтобы он посмотрел Америку, что там изменилось, так как в последний раз он был там очень давно.

— Какой подарок вы сделали ему на юбилей, который у него был в этом году?

— Никакой, все же юбилей у него был 13 марта, а я в это время был в Америке. Просто позвонил и поздравил его, потом я его увидел только в начале июня.

— Вы рассказывали, что в КХЛ после каждого матча созванивались с ним и обсуждали игру. Сколько раз в неделю вы общались во время сезона?

— Два раза в неделю. Не так, что мы на телефоне висим целыми днями, — это просто общение деда и внука. Так же и с родителями — я четыре раза в неделю звоню. Обсуждаем все: и жизнь, и правнучку, обстановку, погоду, игры.

— Не упрекал ли он вас за то, что вы еще в КХЛ часто любили подключаться к атакам? И на что обращает внимание в вашей игре сейчас?

— Да нет, не ругал. Как раз у нас за это принято ругать, а там — хвалить. Поэтому нас, техничных и атакующих защитников топ-уровня, в стране мало, так как на детском уровне это пресекают. Говорят, мол, пойдет обратно атака, и мы пропустим. И потом защитник уже никогда к атаке не подключается и синюю линию не пересекает при атаке. Игроков уровня Макара, Эрика Карлссона, Куинна Хьюза у нас нет. Но дед такое никогда не пресекал, если есть возможность подключаться, надо подключаться.

— Какое последнее замечание он делал вам после игр?

— Серьезных замечаний не было. Я уже порядка 350 матчей в НХЛ сыграл, мы по играм часто разговаривали. А без ошибок никто не играет.