Прославленная гимнастка — о детстве во время ВОВ и достижениях в спорте
Двукратная олимпийская чемпионка по спортивной гимнастике Лидия Иванова родилась до Великой Отечественной войны (ВОВ), застав ее в детские годы. Несмотря на возраст, война оставила большой след в истории жизни Ивановой. В интервью ТАСС к 80-летию Победы в ВОВ она рассказала, в каких условиях жила во время войны, чем ей запомнился диктор Юрии Левитан, а также об отношении к празднику 9 Мая.
— Как вы застали Великую Отечественную войну?
— Я родилась до войны, была маленькой, когда она началась. В первую очередь я запомнила, как мы всем домом вместе жили в подвале. Буквально на стенах были прибитые полки, у нас на семью было две таких. Я жила на улице Полины Осипенко в Москве, ей сейчас восстановили название на Садовническую, во дворе штаба Московского военного округа (МВО). Конечно, военная ситуация была все время у моих глаз, я это все помню
Также в памяти остались переплетенные изолентой и бумагой окна, потому что их предохраняли от бомбежек. Все время были воздушные тревоги, поэтому спали почти всегда в подвале, как загудит, сразу пытались прятаться. Также запомнила, как мы пошли в школу, когда я была в первом классе, мы сами линеили тетрадки, потому что не было других возможностей. Нас с братом воспитывала только мама, она кормила нас с братом, перед школой давала по стаканчику чая и кусочку сахара. После третьего урока у меня кружилась голова либо от голода, либо от такого состояния организма просто, тяжеловато было от такой несладкой жизни. Не было мужчин, я в жизни не сказала слово "папа". Я такой была не одна, потому что война была суровой. Каждая семья пострадала, когда я оказалась в сборной СССР по гимнастике, все были в том же положении, и Лариса Латынина, и Софья Муратова, ни у кого не было отца.
Вспоминаю, как по улице шли пленные. Мы детьми, конечно, все вылезали из дворов на эту улицу, даже пытались что-то подкидывать им, хлебушка или еще что-то. Также по моей улице шел большой дирижабль. Он был такой огромный, за шнурки его держали солдаты, хотя он постоянно взлетал. Я подпрыгнула, схватила дирижабль за хвост, а он начал подниматься. Стало страшно, потому как асфальт под ногами стал удаляться. Тогда я разжала руку, с высоты соскочила вниз, это был такой трюк, но ногам было больно, не мягко точно.
В наше время дети были закалены, с сараев прыгали, под заборами лазали, все были легкими и ловкими, голодные, но вместе с этим счастливые. Если бы мне предложили поменять жизнь, я бы никогда не поменяла.
Еще картинка приходит такая: было очень много инвалидов на улицах, появились мужчины на колясках. Такую картинку можно представить только в период войны, обычно люди хорошо двигаются и ходят. Прям по земле катились, не современные коляски были. Такая грустная картинка.
— Как вы встретили Парад Победы?
— У нас же не было никаких телевизоров. Не очень хорошо помню сам парад. Но очень хорошо запомнился салют. Было столько стрельбы [салютов], столько шума, столько радости, какая-то прям движуха. Светлое, яркое, слезы, счастье — все было смешано.
— Как было с едой во время войны?
— Были карточки на еду, талончики давали только на хлеб. Их нужно было очень сильно беречь, главное — не потерять, а то останешься без хлеба. В итоге один раз я потеряла, возможно, вытащили даже, думала, что это подобно смерти. Но как-то выкарабкались. Мама работала в штабе МВО, это немного спасало нашу семью. Военные уходили на фронт, мама могла принести какие-то пайки, иногда получалось перекусывать что-то хорошее. Знали, что у моей мамы двое детей, поэтому оставляли.
Но бывало, что и мама что-то готовила, например супчик, это считалось хорошим блюдом. Я жила в коридорной системе, то есть коридор и много комнат. Все жители — одни женщины. Один туалет, никакой горячей воды, наверное, потому мы и сильные. Как-то перебивались. Случалось, что кто-то пек пироги по выходным, все друг друга угощали. Были даже какие-то праздничные моменты.
Мы еще проживали так потому, что рядом со штабом МВО был генеральский дом. Мама приходила туда помогать, стирать белье, на этом подрабатывала, чтобы нас двоих вырастить.
Вообще были сложнейшие условия, но мне кажется, что народ был значительно добрее. Ночевали в подвалах только по ночам. Вся жизнь была во дворе, без присмотра, только из окна мама звала домой. Валенки, варежки — все стояло, насквозь все промокало. Везде лазали, устраивали какие-то соревнования, дети жили в своем детском режиме, придумывали себе забавы.
— Помните ли вы Юрия Левитана и его голос?
— Телевизоров не было, вся жизнь была по радио. Такие круглые тарелки, которые висели в каждой комнате. Мы просто прилипали к радио, очень хорошо помню голос Левитана. Мы все его знали. Это была одна из заметных персон в тот период. У него был такой голос, который ни с кем не перепутаешь. Когда он начинал сообщать, что наступают войска, была общая реакция всего окружения. Мы хорошо знали, во сколько Левитан будет сообщать.
Когда было сообщение о победе в войне, мне было семь лет, конкретно так не могу вспомнить тот день. Был общий шум и радость. Сам День Победы — общее ликование, слезы, счастье. Ни одного человека, угнетенного безысходностью. Когда прозвучало слово "победа", все люди стали работать, без какой-то технологии творили чудеса. Все, что нужно было, делалось без капризов.
Для нас всегда было нормой жизни 1 и 9 мая идти на демонстрации. Мы как-то наряжались, мама разрешала в кофточке и платье идти, холодно, но терпела, чтобы все увидели, что у меня новая кофточка. У меня был Кировский район, который был первым к Мавзолею, когда пересекали Красную площадь. Вся Москва вываливала, а наш район был первой линией. В чем главное счастье — я видела Иосифа Сталина. Все шли, были люди, которые отвечали за ряды. Как только ступали на Красную площадь, все подтягивались. Ведь был лозунг во время войны "За Родину, за Сталина!", другого ничего не было. Люди глубоко верили в Сталина, за Родину столько людей погибло.
Я ни одной демонстрации не пропускала, очень гордилась, в школе об этом рассказывала — что видела Сталина. Не знаю, махал ли он именно мне, но я усиленно махала. Прекрасные воспоминания. 1 мая мы точно ходили на такие демонстрации, а 9-го были парады.
— Что вы можете рассказать о вашей семье?
— Мать приехала в Москву из Саратовской области, была прислугой в какой-то семье. При этом она долго не рассказывала про дом, в какой деревне была. В деревне их называли середняками, где хорошо работали и относительно хорошо жили, но потом, когда началась революция, их раскулачивали. Поэтому она долго молчала. Приходили люди, которые не работали, вытаскивали все, увозили. Поэтому она не боялась труда, она нас двоих сама воспитывала, без образования. Такое же положение было почти у всех в сборной СССР. Когда я попала в сборную, меня одевали, ведь было не во что одеться. В спортивной школе директор и тренер пригласили меня и подарили пальто, потому что не в чем было ехать на соревнования из Москвы.
Я поехала на Олимпиаду в 1956 году, наша делегация по количеству была второй после Америки. А это спустя 10 лет после Великой Отечественной войны. Сталин поднял команду, делегацию нужно же было одеть, мы ответили только победой. По-другому не воспитывались, только золотые медали учитывались.
— Родственники участвовали в войне?
— Все мамины братья погибли. У нее остались от войны две сестры. Одна была в Солнечногорске, вторая — в Волгограде, где была наистрашнейшая битва. Во время войны там жили в землянках, головы было нельзя поднять, все время стреляли. Прошли такую жуть. То есть вся семья погибла, остались только две женщины, две сестры. После войны встречались. Не буду придумывать, где служили братья, мама не знала подробностей. Просто говорила, что два брата погибли. Я помню, что немцы вошли в Солнечногорск, дочка тети пешком шла до Москвы, чтобы спрятаться, а это почти 70 км. Народ жил тяжело, но ни у кого не было паники. Возможно, общая беда сплачивает народ.
— Какая у вас сложилась ассоциация с 9 Мая?
— Мы знаем даты начала и окончания войны, как дни рождения. Даже не нужно было по истории это учить. Хотя мне было семь-восемь лет, но я запомнила этот день ликования 9 Мая. Но не сразу все появилось, было тоже трудно.
— Как преобразовывалась Москва?
— Помню, что были плановые пятилетки. Москва долго была одинаковой, много за ней ухаживали. Помню, что мы гуляли на своей улице, доходили до Красной площади, был также кинотеатр "Ударник", главный для нас. Все расстояния ходили пешком. Иногда мы встречали дома, которые были обстреляны пулями. Долго мы находили следы войны.
— Обсуждали с Валентином Ивановым войну?
— Конечно, мы с ним много разговаривали об этом. Он как раз немного с издевкой говорил, что у нас условия были хорошие, потому что он ел только очистки от картошки. Отец у них ушел на войну, было четверо детей, только одна мама ухаживала. Вам, новому поколению, не дай бог такого испытать.
Тогда было очень голодно. Помню свою первую учительницу Марию Ивановну, она ласково говорила после третьего урока: "Ну, иди домой". Какие были учителя во время войны! Она приходила к нам домой, проверяла, как ее ученики живут. Такая была практика среди школьных учителей. Не знаю, осталось такое или нет. Учителя внимательно относились к ученикам, понимали, что все живут неважно. По коридору идет, спрашивает, как мы живем. А у нас были железные кроватки, письменный стол. Вот так мы жили, поднимались, не капризничали.
— Такие обстоятельства вас как-то закалили по жизни?
— Конечно, закалили. Я вам рассказала то, что я помню, это не ласковый рассказ. Но, невзирая на труднейшие условия и жизнь, дети учились, пили рыбий жир, который нам ложками давали, никаких микробов не было. Все были худые, ловкие, координированные, из каждого можно было лепить хорошего спортсмена, потому что мы не садились на попу, нас не подвозили в школу, как это происходит сейчас. Мы опаздывали, бегали, прыгали, носились. Труднейшая жизнь во время и после войны очень сильно закалила народ, очень сблизила его. Поэтому народу было доступно решение всех задач, что ставили перед страной, например, построить мост или ГЭС.
— Как будете встречать 9 Мая в этом году?
— 9 Мая во все времена было главным праздником, невозможно было пропустить. Всегда вспоминали тех, кто отстоял победу и обеспечил будущую жизнь. Главный праздник всех жителей СССР.
В этом году точно встретимся семьей. Идет серьезная подготовка, чему я рада. Старшее поколение точно будет со слезой на глазах и чувствами поднимать бокал за всех, кто обеспечил жизнь. Они для нас все герои. Мне бы очень хотелось, чтобы мои дети, внуки и правнуки понимали эту гордость и честь страны.
Комментарии