35 лет назад, 23 июня 1990 года, в Молдавии приняли декларацию о государственном суверенитете. В условиях поздней перестройки это еще не означало полного разрыва с Москвой, но уже ставило Кишинев на путь, ведший к самоопределению. Это оказалась тернистая дорога: когда пыль от обрушения империи осела, Молдавия обнаружила себя самой бедной страной в географической Европе. Причины на виду: закрытие советских промышленных предприятий, потеря российского рынка, национализм, причем не только собственный, но и соседа — Румынии.
Независимая, маленькая, одна
Молдавию в 2025 году с полным правом можно назвать заложницей своего неурегулированного положения на границе ЕС. В отличие от полноценных участников союза, Кишинев не располагает правами на европейские субсидии (в бюджете прибалтийских государств их доля достигает нескольких процентов), зато (по соглашению об ассоциации) делится со Старым Светом своей рабочей силой. Результаты не самые обнадеживающие: пользуясь правом на отъезд, молдаване и уезжают, так что по убыли населения их маленькая республика вошла в десятку самых неблагополучных стран планеты, превзойдя в том числе Украину.
Иногда местная статистика принимает довольно пугающий вид. К примеру, 1 января 2021 года Молдавия встретила с населением в 2 млн 626 тыс
Европа ставит музыку
Правящие сторонники Запада из партии "Действие и солидарность" (PAS), рассчитывая, что помощь поступит из Евросоюза, задействуют все свои каналы для ее получения. В 2024–2025 годах внешние доноры (ЕС, США, МВФ) покрывают до 25–30% доходной части молдавского бюджета. Это много, но относительно выгодны только те субсидии, которые поступают даром. Нередко случается хуже: Кишиневу приходится брать в долг, притом у довольно неуступчивого кредитора — МВФ.
Вступление в должность президента США Дональда Трампа представляет прямую угрозу для бюджетной политики Молдавии, запутавшейся в сложном процессе латания дыр. При правлении Байдена США одобрили финансирование Кишинева по линии USAID с общей целью снижения коррупции. Ревизия, проведенная трампистами, выявила коррупцию внутри самого USAID, что вылилось в фактическое закрытие агентства. Как следствие, Молдавия в перспективе лишится американских денег, и отныне основная надежда — получить их в большем размере от Евросоюза.
В тех случаях, когда Запад готов начислять Молдавии средства, в действительности он заранее просчитывает уступки взамен. Под нажимом Брюсселя Кишинев разорвал экономические связи с Россией, в результате чего потерял не только отечественный рынок, но и надежды на дешевые углеводороды. Такой поворот чреват последствиями и для Германии, тем более — Молдавии: подсчитано, доля энергоносителей в себестоимости местной продукции уже достигает 30–40%. Одного только скачка сырьевых цен оказалось достаточно, чтобы сделать экспорт изготовленных в республике товаров на внешние рынки фактически невыгодным.
Завод закончился
Можно возразить, что трудности Молдавии начались далеко не в эпоху Санду: деградация промышленной базы насчитывает столько же лет, сколько сама местная независимость. В годы СССР республиканские предприятия входили в общесоветский товарооборот. Спустя три десятилетия основной потребитель молдавской промышленной продукции — местный. Промышленные гиганты эпохи социализма — "Виброприбор", "Мезон", "Микропровод", "Альфа" — давно прекратили свое существование. Вывозить их продукцию на Запад никогда не выходило, а из России, еще до введения санкций, осложнился ввоз: цепочки поставок комплектующих советского периода распались. Над их восстановлением никто не потрудился.
Как следствие, Молдавии пришлось переориентироваться. В 2020-е надежда местных производителей — товары с низкой добавочной стоимостью: текстиль, сельхозсырье либо аграрные — вино и фрукты. Но на этом пути Молдавию ожидают трудности, характерные для соседней Украины. Рынки ЕС десятилетиями перенасыщены собственной сельскохозяйственной продукцией, а местные фермеры в штыки воспринимают внешние поставки по сниженным ценам. По иронии, Молдавии пришлось занять именно сторону европейцев или по крайней мере почувствовать их правоту на себе. В 2022-м ЕС принял решение о временном снятии пошлин с украинского аграрного сектора, и тот потеснил молдавский экспорт из Европы, а затем проник и на кишиневские прилавки. И близко не вступив в ЕС, молдавские фермеры по стечению обстоятельств оказались по одну сторону баррикад с сельхозпроизводителями Болгарии, Польши и Румынии.
Бухарест и международный квест
Вопрос отношений с большим западным соседом — Румынией — остается для Молдавии экзистенциальным, поскольку буквально затрагивает само ее государственное существование. С конца 1980-х среди местных правых и либералов продолжает пользоваться популярностью "румынская теория", отводящая молдаванам незавидную роль национального придатка. По этой версии, следует говорить об одном народе — румынском — и его второстепенных ответвлениях, одно из которых по стечению обстоятельств смогло создать себе государство. Слишком держаться за которое, впрочем, не стоит.
Отмеченные разбирательствами румынские выборы 2024–2025 годов привлекали естественное (и напряженное) внимание в соседней Молдавии. Многих пугала фигура ультраправого лидера Джордже Симиона, рисовавшего фантастические картины единой Великой Румынии с Кишиневом в качестве регионального центра. Победа умеренного кандидата Никушора Дана, которой увенчалась кампания, тоже оказалась не без подвоха. Сразу после избрания президент объявил, что намерен поддерживать евроинтеграцию Молдавии, но не только саму по себе, а еще и ради последующего ее объединения с Румынией. Так что вхождение в Европу теоретически может увенчаться для Кишинева натуральным международным самоупразднением.
Внутри страны с таким подходом согласны далеко не все. Существующая на правах автономии тюркская Гагаузия (ее население русскоязычно) чужда нотам румынского патриотизма. Неудивительно, что руководство региона и центральная администрация Санду дошла с гагаузами до прямого конфликта (пока успех на стороне Санду: она поместила главу автономии Евгению Гуцул под домашний арест). Но еще один, и худший, конфликт продолжается с 1992 года в Приднестровье. Местное по преимуществу русское население не приняло движение страны на Запад. Что сказать? 35 лет, проведенных на этом пути, едва ли добавили Кишиневу аргументов.
Комментарии