Братское сердце
Масксети на ветру идут волнами — на позиции добровольцев свое "море". Ленты на сетях дрожат, как листья. Песок везде. Песок и ветер здесь уравнивают всех, покрывая плотным слоем пыли. С вечера, когда стемнело, под стрекот цикад и переговоров по рации мы сидим в ожидании, готовые реагировать.
"Когда-то нас было восемь человек. Затем набрали людей и стали в основе отряда, отсюда и пошло название "Восьмерка", частично заимствованное у фильма Квентина Тарантино, — объясняет высокий, крепкий, серьезный мужчина, командир отряда с позывным Хруст. — Делали все то же самое, только теперь приходится руководить большим количеством людей — порядка 50 человек".
В "Восьмерке" система приема в основном рекомендательная: те, кто уже в подразделении, советуют своих товарищей
Здесь парни от 25 до 45 лет со всей России: из Коми, Саратова, Урала, Подмосковья, Курска. Критериев для кандидатов по типу службы в армии, опыта в СВО, занятий спортом нет — нужны инициативные, толковые ребята, которые хотят защищать родину. Хотя Хруст признает, так было не всегда.
"У нас есть один парень, позывной Кунцево, всю жизнь работал на мясокомбинате. Я его очень сильно не хотел брать, но что-то меня сподвигло, я его взял. Так он через полтора месяца стал командиром расчета".
"Я работал на "Транснефти" в Новороссийске, была хорошая зарплата. Поэтому я сюда не за зарплатой побежал, — рассказывает бойкий, улыбчивый Ниагара. — После первого контракта возвращался, работал. Но когда у тебя над домом летят БПЛА, а ты знаешь, что что-то можешь сделать, внести вклад, ты спокойно спать уже не можешь. У меня старшему сыну 20 лет. Я не хочу, чтобы он мою участь повторил, я с 19 лет воюю. Как в армию пошел, была вторая чеченская, потом Косово, потом — на СВО в числе штурмовиков, чтобы моим детям жилось спокойно, чтобы они этого всего не видели. Я просто помню лицо своего деда, когда на 9 Мая он приходил, я видел слезы из-за того, через что он прошел. И сейчас на нашу участь это все досталось". У Ниагары трое детей. Когда почти год назад он уходил на очередной контракт, младшему было два месяца.
В подразделении есть и те, кто по 12 часов крутит баранку. Макей из Саратова, в добровольцы пришел с завода, был сварщиком. "Здесь затягивает в первую очередь коллектив. Независимо, что у тебя в жизни происходит, ты можешь любому человеку здесь объяснить ситуацию, и он пойдет тебе навстречу, сделает все, чтобы тебе помочь. Мы держимся друг за друга. Такое и правда редко встретишь. В гражданской жизни у каждого есть свои проблемы, заботы, а здесь на весах твоя жизнь, ты убираешь из головы лишние свои проблемы, думки. И конечно, должны быть поддержка и опора. У нас в коллективе это есть. Стержень".
Операция в Курске
Как только противник прорвался в Курскую область, "Восьмерке" поступила задача отправиться туда. 12 человек уже через несколько дней были на позиции. Для помощи Курску глава Республики Крым Сергей Аксенов закупил 2 тыс. дронов и 3 бронированных автомобиля.
"Противник тогда сделал акцент на уничтожение российских операторов БПЛА, для этого они применяли все средства: FPV-дроны, артиллерия, но чаще всего это были высокоточные ракеты HIMARS, ATACMS и т.д. Противник понял, что БПЛА сейчас несет основную угрозу, и сделал акцент, поэтому наши друзья из компании "Русский купол" выставили для нас оборудование радиоэлектронной борьбы (РЭБ)", — вспоминает Хруст.
Пока технари готовили закупленные дроны, часть группы "Восьмерки" выдвинулась ко всем подразделениям в области, пыталась узнать обстановку. Никто не мог знать, где точно находится противник, разбег был порядка 30 км.
"Мы приняли решение зайти в Коренево на элеватор, там уже стояли наши ребята из Пограничного управления ФСБ и Росгвардии. Спустя два часа после того, как мы туда заехали, я уже отчитывался главе республики о первом сожженном танке", — без хвастовства, но с гордостью за своих бойцов говорит Хруст.
Выезды на задачи у парней длились по 3−4 дня, потом заканчивались дроны, нужно было смениться и отдохнуть. Первые два выезда по трое суток не спали вообще, потому что Коренево тогда было напряженной и опасной точкой.
"Тогда там еще не было нашей пехоты, поэтому спать особо и не хотелось. Враг, охотясь за нами, пытался заехать на "Уралах" с пехотой, пока мы удерживали населенный пункт". Отстоять Коренево удалось благодаря беспрерывной работе расчетов БПЛА, которые обеспечили сильнейшее насыщение пункта дронами, из-за чего противник решил, что в Коренево может находиться большое количество войск России. За полтора месяца на кореневском элеваторе "Восьмерка" уничтожила 93 единиц техники ВСУ.
"После вернулись в Крым и выставились на побережье. Вскоре подошли безэкипажные катера (БЭК) противника с пулеметами на борту, мы тогда были первыми в Крыму, кто поразил вражеский БЭК с помощью FPV-дрона. Впоследствии стало ясно, что противник сделал упор на беспилотных системах, в нашу сторону начали выходить самые разные дорогостоящие БЭКи: камикадзе, камикадзе с муляжами, с зенитными ракетами или FPV-дронами на борту. Вскоре после того, как мы с отрядом "Эспаньола" за одну ночь уничтожили четыре БЭКа, ВСУ перестали присылать их на дистанцию 30 км, потому что в этом случае их поразит намного более дешевый FPV-дрон. То есть мы уже какую-то небольшую войну выиграли в этом противостоянии", — отмечает глава отряда.
В преддверии операции "Поток" подразделение, уже известное здесь своей эффективной работой, снова вернулось в Курскую область. Была поставлена задача изолировать район для обрушения логистики противника.
"Мы провели анализ, что к центральному населенному пункту накапливания сил противника, городу Судже, ведет единственная дорога — трасса Юнаковка — Суджа. Нужно было ее перекрыть. К этой операции мы готовились 15−20 дней — подбирали позиции, откуда будем работать. Выставились на позиции вместе с отрядом БПЛА "Рубикон". Два расчета выставили под эту трассу перед Суджей и на территории Украины. И третий расчет встал прямо возле границы с фланга, чтобы высекать всю артиллерию противника, которая могла работать по нам. Это сработало, таким образом больше 15 единиц самоходных артиллерийских установок было уничтожено", — рассказывает Хруст.
Единственное, к чему противник очень быстро адаптировался, — это к быстрой поставке нового РЭБа на новые частоты. "Восьмерке" предоставляли их, а противник быстро начинал глушить. Бойцы, действуя на опережение, не дожидаясь массового глушения, сразу запрашивали новые частоты, которые очень быстро, в течение двух-трех дней, привозили — противнику не давали передохнуть, дорога была полностью круглосуточно перекрыта. Здесь 12 бойцов "Восьмерки" уничтожили 254 единицы техники.
"Сначала это были в большей степени пикапы и автобусы, микроавтобусы, потому что они безнаказанно себя там чувствовали. Если до нашей работы по дороге туда-обратно проходило до 200 единиц техники, то после — за ночь до 7 единиц. Соответственно, не довезли воды, не довезли боеприпасов, не забрали раненых, не привезли подкрепление и т.д. А в это время наши ребята готовили операцию "Поток", — говорит командир "Восьмерки". — За три дня до этой операции командир подразделения ветеранов попросил к нему заехать, рассказал о задуманном, и нужно было сутки, двое, трое охранять ребят, чтобы к ним никто не заехал, когда они выйдут по этой трубе в тылу противника. Нам нужно было их охранять, чтобы их оттуда не выбили, ну, не было на них накатов. Операция, как вы знаете, успешно завершилась, хоть многие и считали, что это безумие".
Та же жизнь, только проще
"Всем приготовиться, БПЛА-атака из Одессы. Проверить оружие", — передают команды по рации. Ребята смеются: "Как только баня, так сразу летят". Бытовые условия хорошие: мобильная баня, душевые, кондиционер, кровати и спальники в блиндаже, где пахнет деревом, "вонючкой" от комаров и, внезапно для меня, мужским парфюмом. В вопросах оснащения, финансовой помощи, закупки оборудования и обеспечения необходимых условий для выполнения боевых задач отряду помогает глава Республики Крым Сергей Аксенов. Бойцов обеспечивают всем необходимым — только бы хорошо работали. Помимо необходимых для ведения войны вещей, в комнатах укрытия есть личные нашивки, на дверях висят детские рисунки с пожеланиями воинам Отечества. Они наверняка проехали полстраны, чтобы оказаться здесь, в местах сражений.
Я после двух дней на позиции не могла отделаться от мысли, что здесь все хоть и более суровое, чем в комфортной квартире, но настоящее и искреннее: не ванная с кучей баночек, а простой душ с самодельным умывальником, не кровать с ортопедическим матрацем, а деревянный настил на железной двухъярусной кровати, не пахнущее кондиционером постельное белье, а одноместный спальник. Здесь все настоящее, без мишуры, избалованности и вечной гонки за комфортом — спутником культуры потребления.
Короткая поездка вдруг напомнила мне, что в условиях, когда наши защитники стоят на 12-часовых, а иной раз и 24-часовых сменах, все это вообще неважно. Когда я спросила Хруста, как он поощряет своих бойцов за заслуги, он как будто не понял вопрос и в недоумении посмотрел на меня: "Даю им поспать подольше".
Получив команду готовиться, расчеты расходятся на позиции на стационарных и мобильных точках. Сначала разведывательные крылья передают оперативную информацию о дальности и скорости передвижения объектов. Если дрон идет со скоростью примерно 100 км в час, то в течение 1−1,5 часов они могут подлететь. Этой ночью на нашей позиции было спокойно, больше 50 беспилотников противника ушли на другие направления и были уничтожены и перехвачены силами ПВО.
Единый кулак
В Крыму, как и в остальных регионах России, на защите жителей стоят разные формирования и ведомства: Минобороны, добровольческие формирования, ФСБ и пограничники — все это отдельные организмы, у каждого свой руководитель, у каждого свои планы, замыслы.
"…Это как растопыренные пальцы, которые никто не собирал в единый кулак, — вздыхает Мираж, поджарый мужчина за 40. В "Восьмерке" он знает всех и все. — Поэтому мы вместе с командующим группировкой обороны Крыма взяли на себя инициативу организации взаимодействия. Все должны быть в едином пространстве, это и сближает, и координирует, и повышает эффективность в боевой работе. СВО отличается скоротечностью событий, особенно в Крыму, где основной вид противоборства заключается в использовании дистанционных видов вооружения: дронов, ракет, БЭКов. Информация о том, что дрон, катер или ракета вылетели в сторону полуострова, должна за несколько секунд быть у каждого из отдельных подразделений, защищающих территорию".
Некоторые подразделения, говорит он, конкурируют за то, кто отчитается за большее сбитие вражеской техники. "Но идет война, перед нами враг, и цель — уничтожить его. А кто это сделал, кто получит за него поощрение — это уже вещь неважная. Подразделениям важно дружно, оперативно работать. Дрон, БЭК, ракета не будут ждать, — горячо говорит Мираж. — Мы все должны работать на общее дело, мое — не мое — так быть не должно". Сейчас, в частности благодаря работе "Восьмерки", взаимодействие в Крыму успешно налажено, и все понимают важность общего дела. Это стало залогом успеха российских военных.
Сейчас шансы у диверсионно-разведывательных групп противника высадиться у берегов Крыма практически нулевые при имеющихся средствах обнаружения, разведки и поражения. Беспилотники работают круглосуточно, разного калибра: и ударные, и разведывательные. Просочиться даже одной маленькой лодке практически нереально, а полноценная десантная операция с техникой, большими десантными катерами — это утопия. Но идти на такое они и не пытаются.
Сейчас в Крыму выстроена эшелонированная оборона. Сначала технику противника встречает авиация, далее — большие БПЛА, далее — "Ланцеты", далее — БПЛА типа "Молния", и затем пятым эшелоном встречают FPV-дроны, пулеметы, автоматы. Если они проходят первый этап, то далее получают все больше противодействия.
Работа отряда гораздо шире, чем просто сбитие вражеских дронов: это разведка, кооперация сил, изоляция дорог в зонах боевых действий, обучение ополченцев "Барс Крым". Сейчас "Восьмерка" способна обнаружить БЭК в море в любом месте и в любом количестве.
"Мы не штурмуем окопы, но у нас есть как огневая подготовка, так и изучение всех видов вооружения, с которыми мы можем столкнуться, как наших, так и иностранного производства. Мы понимаем, как и чем нас могут убить, — отмечает Хруст. — Основываясь на данных разведки, мы всегда анализируем, на чем и куда мы можем заехать, в какое время суток, при каких погодных условиях, — в этом нам помогают дроны-разведчики".
..."Вы, наверно, идите отдыхать в тепло", — говорит мне боец. На часах 11 вечера, на улице холод, вокруг — комары. Мужчины сосредоточенно продолжают боевое дежурство, больше я их не отвлекаю. Мне отдали спальное место одного из добровольцев, я прилегла и задумалась: наверное, есть такие, для кого участие в СВО мотивировано деньгами, но это точно не про этих парней. День за днем, месяц за месяцем они ежедневно выполняют тяжелую, изнурительную, опасную работу, и все в них говорит: мы здесь братья, и мы делаем общее правое дело.
Мария Малашенко
Комментарии