Советский кинематограф обессмертил имя Николая Щорса (родился
6 июня 1895 года в Сновске под Черниговом) одноименным фильмом
"Щорс". Песня оттуда врезалась в память предвоенного
поколения:
Шел отряд по берегу, шел издалека,
Шел под красным знаменем командир полка.
Но Щорс поднялся еще выше — до командующего дивизией. Список
городов, освобожденных его войсками, неправдоподобно внушителен:
Чернигов, Киев, Житомир, Жмеринка, Винница — все это за один год.
Невзирая на успехи, песня пророчит Щорсу скорую гибель:
Голова обвязана, кровь на рукаве,
След кровавый стелется по сырой траве.
Смерть в столкновении с Украинской Галицкой армией (или в результате предательства) в августе 1919-го — одна из основных загадок в истории Щорса.
Герой кино
Самый легкий способ представить Щорса — сравнить его с Чапаевым. Так обычно и поступают, тем более что их роднит кинематограф. Снятые в 1930-е годы ленты об обоих героях Гражданской войны пользовались сопоставимой популярностью. Одновременно на подъеме был их общесоветский культ
Родившийся в семье бывшего железнодорожного служащего из Минской губернии, осевшего в Сновске, Николай Щорс не относился к числу тех, кого изначально притягивала революция. В современных биографиях его родственников иногда причисляют к кулакам. Поскольку семейные финансы позволяли, Щорс смог получить образование фельдшера и в 1914 году оказался на фронте в качестве военного врача, позже прошел курсы переподготовки и получил звание подпоручика. Это была Первая мировая: на ней отличились многие будущие красные командиры — Михаил Тухачевский пятью орденами, Василий Чапаев тем, что его наградили Георгиевским крестом, а Семен Буденный — тем, что принял участие в наступлении на… сказочно далекий Багдад. О наградах Щорса сведений найти не удалось, но он честно прослужил до 1917 года, пока не был демобилизован по причине туберкулеза. В лазарете Симферополя состоялось обращение будущего комдива в большевики: агитаторы Ленина разлагали не только фронт, но и тыл.
Последовавший за Октябрем всеобщий хаос предоставил Щорсу возможность для головокружительного взлета. В начале 1918 года унизительный для России Брестский мир отдал под фактическое немецкое управление территории Белоруссии и Украины, включая Сновск. Как человек с боевым опытом, Щорс собрал родственников (брат, дядя), готовых сражаться, и на удивление быстро сколотил партизанский отряд в 300–500 человек во главе с собой. Чуть раньше, в декабре 1917-го, такое же социальное превращение произошло с Чапаевым: из унтер-офицеров его выбрали командиром полка. При спокойной жизни подобное восхождение вряд ли было бы возможно. Хотя бы потому, что герои по армейским меркам были слишком молоды: Чапаеву — около 30, Щорсу — всего 22.
В отличие от чуть более старшего Чапаева, уроженцу Сновска с самого начала выпал неравный противник: в марте-апреле 1918 года Николай сражался с кайзеровскими войсками на малой родине у границы сегодняшних Черниговской и Брянской областей, пока не был вытеснен на территорию Советской России. Там его интернировали большевики. В Щорсе они признали своего — так что вскоре он уже оказался в Москве, где рассчитывал продолжить медицинское образование, но получил иной совет. Хрупкий Брестский мир уже исчерпывал себя — ожидалось возобновление войны за Украину. Щорса спешно перебросили на передок.
Щорс прокладывает курс
В конце 1918 года Щорс оказался перед лицом основного в своей
жизни противника — украинского национализма. Сам потомок выходцев
из Белоруссии, современниками комдив воспринимался как украинец. О
том, что отряд Щорса был украинским отрядом, сообщала песня из
фильма 1939 года:
"Хлопцы, чьи вы будете, кто вас в бой
ведет?
Кто под красным знаменем раненый идет?"
"Мы сыны батрацкие, мы за новый мир,
Щорс идет под знаменем — красный командир".
Само обращение "хлопцы" использовали как советские украинцы, так и националисты, взявшие власть в Киеве в первые дни после Февральской революции 1917 года, а в 1918 году перешедшие на сторону Германии. Равноправного союза у этих сторон не вышло. Получив приглашение ввести войска на украинскую территорию, немцы воспользовались им, чтобы утвердить у власти своего ставленника — гетмана Павла Скоропадского. Трагифарсовая история того, как его приводили к присяге, упомянута киевлянином Михаилом Булгаковым в "Белой гвардии": церемония состоялась в здании государственного цирка. Неудивительно, что с самого начала гетмана стали осыпать насмешками.
Большевиков это не утешало. Продавив советскую власть на переговорах, немцы добились от Ленина принятия всех территориальных требований украинских националистов, пригрозив иначе пустить в ход свое военное превосходство. Но вот парадокс: даже после заключения Брестского мира 3 марта 1918 года Германия продолжала наступать. 15 апреля ее войска заняли Славянск, 21 апреля — Донецк (Юзовку), а к маю — Харьков. Именно в этот роковой момент Донбасс и Харьковщина впервые и вошли в состав Украины. Впоследствии эти границы только подтвердит своим решением Ленин.
Между насильственно отторгнутыми территориями и Советской Россией устанавливалась нейтральная полоса. Именно туда и командировали Щорса для организации сопротивления. В заочном соревновании он пока отставал от Чапаева, успевшего стать комдивом, но в смысле уникальности своей миссии превосходил: под его начало поставили новообразованный Первый Украинский полк имени соратника Богдана Хмельницкого казака Ивана Богуна. Благодаря одному этому названию вероятный план действий был сразу заявлен: собрать дружественные России украинские силы для воссоединения славянских народов. Только до поры до времени совершиться этому мешала оккупирующая держава — Германия.
Комдив ломает тризуб
В октябре 1918 года бойцы Щорса еще печатали антинемецкие воззвания ("Слушай, товарищ немец! Седьмой месяц ты хозяйничаешь у нас в России, но не как добрый хозяин, который думает о будущем. Твое будущее — гибель" и т.д.). А в ноябре 1918-го могущественная Германия сама оказалась на грани катаклизма. Империю кайзера изнурило противостояние с западными державами, и она запросила мира. На то, чтобы определить его точные условия (по Версальскому договору), уйдет больше семи месяцев. Но еще не дожидаясь этого срока, в Берлине приняли решение отступить из Украины. Стоило отбыть первым иностранным эшелонам, как на их месте образовался вакуум власти. В Киеве непопулярного гетмана сверг воинственный бухгалтер Симон Петлюра. Большевики также не опускали руки: Щорс получил приказ немедленно развернуть наступление на Чернигов, потом на Киев. По одной из версий, советы от Советов были лишними: в бой Щорс вступил фактически сразу же, поскольку действовал по обстановке.
Неспособная успешно воевать против России украинская республика рушилась при первом приближении советских (в том числе украинских) войск почти как карточный домик. Бывший за главного в Чернигове генерал Терешкович обнаружил полное неумение организовать разведку и едва не был арестован на балу скрытно продвинувшимися отрядами Щорса (их он принял поначалу за украинских националистов — гайдамаков). В Киеве новая власть Симона Петлюры искала покровителя, но этим только лишала себя доверия. В январе 1919 года в роли гарантов независимости Украины согласились выступить французы. Три тысячи их солдат и офицеров высадились в Одессе и вступили в переговоры о патронате. Но жесткость условий и готовность петлюровской Директории расплачиваться за поддержку территориями вызвала волнения: взбунтовался один из ключевых командиров Никифор Григорьев. Он разочаровался в петлюровской версии национализма и объявил себя левым эсером. Все это облегчало работу Щорса: его войска ускоренным темпом продвигались к Киеву.
Кровопролитного сражения за город не случилось — националисты, не чувствуя поддержки, после трехдневных боев на подступах отошли сами. Щорс (в марте ему присвоят комдива) получил почти одновременно еще одно повышение: с 5 по 13 февраля 1919 года он стал комендантом Киева. По военным меркам эта работа не отличалась от мэрской. И при других обстоятельствах Щорса вполне могла бы ждать государственная карьера. Но заниматься восстановлением хозяйственной жизни было немыслимо — продолжалась Гражданская война. Комдив спешно покинул город, отправившись вслед за фронтом на запад. Вскоре при его участии Советскую власть установили в Житомире, Жмеринке и Виннице.
До последнего трагического эпизода в истории Щорса оставалось совсем немного. В 1919 году в столкновение с Советской Россией вступила воссозданная Польша, поставившая себе задачу установить власть над Киевом. Щорсу и его отрядам пришлось перейти к обороне — ввиду возросшего числа противников. В столкновении с одним из них — украинской националистической Галицкой армией — Щорс и погиб в августе 1919 года. Впрочем, такова лишь первоначальная версия. Впоследствии выдвигались обвинения в адрес Льва Троцкого в организации убийства: якобы наркому пришелся не по душе независимый военачальник, склонный к партизанским методам борьбы. Даже спустя столетие обстоятельства кончины комдива по-прежнему остаются покрытыми мраком: не помогли даже первая и повторная эксгумации останков в 1949 и 1964 годах.
Советская власть, формируя свой пантеон, увидела в украинском коммунисте народного героя и посмертно как могла отблагодарила его. Поселок Сновск (сейчас это город) переименовали в Щорс. Имя Щорса щедро раздавали улицам. В его образе подчеркивали не только военную сторону, но и харизматически-гуманистический аспект: ведь не будь потрясений начала ХХ века, комдив, вероятнее всего, не командовал бы войсками, а лечил людей. Позже о Щорсе стали забывать, пока не вычеркнули из памяти почти полностью (редкое исключение — клип группы 1990-х на песню "Купила мама коника" с кадрами из кинематографического "Щорса").
Но вот трагическая ирония: и в наши дни боевые действия проходят как раз недалеко от тех мест, где прошла — пролетела, промчалась! — его краткая, но яркая слава. Буквально как в советской песне 1935 года про Гражданскую войну:
По военной дороге
Шел в борьбе и тревоге
Боевой восемнадцатый год.
Были сборы недолги,
От Кубани и Волги
Мы коней поднимали в поход.
Среди зноя и пыли
Мы с Буденным ходили
На рысях на большие дела.
По курганам горбатым,
По речным перекатам
Наша громкая слава прошла.
Впрочем, в истории никогда и ничего не проходит бесследно.
Игорь Гашков
Комментарии