Экспедиционное бешенство: российский ученый рассказал о возможной причине насилия в Антарктиде

По данным Sunday Times, на прошлой неделе из SINAE IV на Большую землю пришло очень тревожное электронное письмо от одного из участников экспедиции с мольбой о спасении. Он написал, что группа живет в страхе перед человеком, который представляет явную угрозу для команды. «Его поведение вызывает у нас глубокую тревогу. Он применил физическую силу к [X], что является серьезным нарушением норм личной неприкосновенности. Он угрожал убить [X], создавая атмосферу страха и запугивания. Я опасаюсь за собственную безопасность, потому что следующей жертвой могу стать я», – приводит его слова газета.

Журналисты не приводят имен участников конфликта, но отмечают, что члены антарктической экспедиции просят руководство срочно принять меры в связи с «все более угрожающим поведением» коллеги.

А что же власти ЮАР? Министр окружающей среды Южной Африки Дион Джордж ответил, что лично поговорил с командой, чтобы оценить ситуацию и выдал некое уточнение:

«Руководитель экспедиции поругался с этим человеком

Затем ситуация обострилась, и этот человек нанес физическое оскорбление руководителю. Вы можете себе представить, каково это?».

Между тем, срочно вмешаться в ситуацию на Южном полюсе никто пока не может. Из-за плохой метеообстановки, добраться до попавших в «плен» психически опасного человека никто не сможет еще, как минимум, неделю.

Мы попросили прокомментировать ситуацию доктора медицинских наук, специалиста по космической и спортивной психологии, организатора длительных международных экспедиций с изоляцией, лауреата Премии правительства России в области науки Вадима Гущина.

– Ситуация не является неожиданной, – говорит ученый, – подобное в антарктических экспедициях случалось и прежде из-за пребывания людей в экстремальной среде обитания и в силу изолированности малых групп людей.

Все члены экспедиции, как правило, только коллеги, которые могут говорить, в основном, только на профессиональные темы и часто общение у них между собой носит навязанный характер: хочешь не хочешь, а вынужден говорить со своим коллегой, который, возможно, уже порядком тебе надоел.

Градус раздражения может повышать также сама среда обитания, когда нет разнообразной картинки перед глазами или за окном, когда на мозг воздействуют одни и те же стимулы, а также имеет место дефицит приватности и личного пространства. В результате наступает состояние сенсорного голода, который делает человека более подверженным любому стрессу.

– Какие могут быть симптомы сенсорного голода?

– У человека может нарушаться сон, меняться настроение, оно становится более подвижным, как говорят психологи, или лабильным. На этом фоне начинает развиваться утомление, астенизация, а дальше неизбежна раздражительность, которая может перетекать в конфликты.

– Такое состояние свойственно людям в любых изолированных группах?

– В любых, правда степень эскалации проблемы может различаться. Я могу привести житейский, бытовой пример такого сенсорного голода. Если вы помните, в 2020 году много людей сидело на карантине по причине ковида. Так вот после него во всем мире огромное количество семей распалось после длительного пребывания взаперти.

– Психологи отвечают за психологическое сопровождение космических экипажей, которые также являются изолированными малыми группами. Там подобные срывы тоже случались?

– В космических экипажах – более жёсткий отбор людей, там идет постоянная динамическая работа психологов, психоневрологов, осуществляются мероприятия психологической поддержки. Поэтому и в наземных космических экспериментах, и в космических полётах подобные конфликты обычно не доходят до острой стадии.

– Разве перед отправкой людей в Антарктиду не проводят тщательные психологические тестирования?

– Отбор в полярники по психологической части не осуществляется так строго, как отбор в космонавты. Психологическое консультирование перед поездкой в Арктику или Антарктику, особенно на Западе, носит достаточно формальный характер с целью исключить явную психопатологию. А вот углубленного анализа особенностей личности там не делают, вследствие чего негативные потаённые ее аспекты могут неожиданно выстрелить, проявиться при воздействии экстремальных факторов обитания. В некоторых случаях это приводит к тому, что человек либо просто покидает экспедицию, либо начинает злоупотреблять алкоголем, либо начинает жестко конфликтовать.

– Можете привести пример таких случаев в прошлом?

– В литературе описан случай жесткого конфликта в ходе игры в шахматы. А еще был прецедент на одной из полярных станций, сразу скажу, – не на российской. Там постоянно ругались члены экипажа, конфликт зашел очень далеко, и единственным членом команды, который сохранял трезвость и бдительность, был врач. Он постоянно слал телеграммы на Большую землю с требованием эвакуировать экипаж по его психологическому состоянию. Большая земля просьбу игнорировала, и когда ситуация стала совсем невыносимой, врач, осознав негативное психическое состояние своих коллег, поджёг станцию... Тогда всех эвакуировали. Врач, конечно, получил серьёзные проблемы, но по сути, своим поступком он спас экипаж, который явно дошёл бы до поножовщины или до психиатрической патологии у некоторых членов.

– Такое ощущение, что подобные срывы происходят чаще в последнее время.

– Наоборот, в прежние времена подобное происходили чаще, просто не так хорошо работали СМИ (улыбается). Члены отдаленных экспедиций впадали в состояние психоза, который среди медиков порой назывался «экспедиционное бешенство».

– А сейчас он используется?

– Теперь эта проблема не так остро проявляется, всё-таки психология сейчас значительно продвинулась вперед. Раньше же человек в экспедиционном бешенстве мог покинуть лагерь без одежды и экипировки, упасть в сугроб и замёрзнуть.

Сейчас наши и зарубежные психологи чаще говорят о синдроме третьей четверти – резком обострении негативных психологических симптомов в третьей четверти экспедиции, когда они уже устали, но до освобождающей отправки домой еще далеко.

– Несколько лет назад на российской антарктической станции произошел конфликт между двумя полярниками, из-за того, что один рассказал другому концовку художественного произведения.

– Да, была такая ситуация, и это как раз обсуждалось после космическими психологами. Ведь для космонавтов тоже очень важна психологическая разрядка, и, как оказалось, на почве книги или фильма тоже можно серьезно повздорить.

– А когда на орбите происходит нечто подобное, как гасятся конфликты?

– По имеющимся каналам связи подключается выбранный космонавтом до полета консультирующий психолог, который может сгладить такой конфликт достаточно легко. Были также случаи, когда назревающие конфликты разруливал Центр управления полётами, переводя огонь на себя, и где-то даже провоцируя космонавтов, чтобы они начинали спускать пар не друг на друга, а на тех, кто на Земле. Это было признано хорошим решением, которое показало свою эффективность. В отличие от полярных экспедиций, ни одна космическая экспедиция не была прекращена досрочно.

– Ни наша, ни американская?

– Никакая, – американцы давно переняли и используют наши технологии психологического сопровождения экипажей.

– У полярника в последнем случае произошел срыв на сексуальной почве. Возможно ли обычному психологу выявить такие проблемы?

– Это под силу только квалифицированному психиатру или сексологу, которые, скорее всего, не осматривали южноафриканский экипаж перед отправкой в экспедицию.

– Можно ли сказать, что обстановка на полярных станциях очень приближена к обстановке на космических станциях?

– В принципе, космические агентства считают, что она очень похожа по степени воздействия на человека. Кроме того, в Антарктиде или в Арктике есть один малоизученный фактор, который, теоретически, может усугублять состояние человека. Это гипомагнитная среда, – ослабленное магнитное поле, такое же, кстати, будет сопровождать человека по пути на Марс. Есть там еще и особенности инфракрасного излучения, которое проходит через озоновый слой, и также может влиять на здоровье и психику.

– Что теперь будет с членами южноафиканской базы?

– Очень надеемся, что с Большой Земли по связи подключатся психологи, как в космическом полете. Можно предположить, что будет эвакуация и замена части экипажа.

– На нашу станцию «Восток» они не смогут попасть?

– До нее очень далеко. Даже если сильно захотят, – не доберутся.