23 ноября министр финансов США Скотт Бессент дал повод вспомнить об антироссийских санкциях. Политик излучал скепсис. "Европейцы говорят мне: "О, мы вводим наш 19-й пакет". На мой взгляд, если вы собираетесь делать что-то в 19-й раз, значит, вы провалились", — отчеканил Бессент. В финансовом мире это не вызывает сомнений. Европа не достигает своих целей в отношениях с Россией, зато регулярно несет потери. Вопрос в том, как надежнее их измерить.
Танго бумеранга
Один из способов это сделать — сравнить ожидавшееся с получившимся
Со статистической точки зрения импорт из России в ЕС сократился тогда на €91 млрд, а экспорт — на 48 млрд по сравнению с 2021 годом. От Европы это потребовало диверсификации. Часть ее товаров перенаправили на рынки США и Ближнего Востока, а из-за рубежа прибыли энергоносители, замещавшие российские. Их отличала неприятно высокая цена. Сжиженный природный газ из США стали продавать европейским потребителям в среднем на несколько десятков процентов (до ста) дороже российского трубопроводного, что неминуемо повлекло кризис стоимости жизни.
Его основной показатель — инфляцию — в ЕС ощутили на себе сразу же после разрыва экономических отношений с РФ. На пике в 2022 году она достигала 10–12%, а в среднем за первые годы превзошла прогноз осени 2021 года на 5,9%. Как следствие, потребительские расходы снизились, а дефициты возросли: чтобы смягчить стресс, правительства взяли на себя субсидирование стоимости электроэнергии — естественно, со своими потерями, потому что в большинстве случаев пришлось нарастить бюджетный дефицит.
Пикник на развалинах
В 2024–2025-м, когда инфляционный шок миновал, что осталось от негативного эффекта антироссийских санкций на Европу? Разрушение системы посильных по цене поставок. "Энергетическая система ЕС строилась на основании недорого стоившего российского трубопроводного газа, — об этом сайт МВФ, — закупки его годами поддерживали цены на электричество низкими, а еще обеспечивали относительно одинаковый уровень стоимости для всех государств Евросоюза". По сведениям того же источника, уничтожение этой экосистемы продолжает давать о себе знать. "Компьютерное моделирование, проведенное сотрудниками МВФ, обнаруживает, что начиная с 2021 года скачок цен на энергоносители отнимает у ЕС 1% от ее потенциального роста на отрезке до 2027 года. В год это дает €200 млрд". Если умножить на четыре года, то минимальная оценка — 800 млрд, а если накинуть еще два, цифра возрастает до 1,2 трлн.
Из чего складываются эти числа? Большей частью за ними стоят сметы доходов и расходов энергоемких предприятий, чувствительных к перепадам цен на газ. В Европе это химическая промышленность, выплавка алюминия, стали, а следовательно, машиностроение, включая производство немецких автомобилей. Рост цен на сырье для них означает кризис рентабельности. Компаниям проще перенести производство за рубеж, к примеру в США, чем смириться с прочерком в доходах. В зоне риска — незаметные на первый взгляд, но критически значимые для экономики средние предприятия. В отличие от гигантов рынка, имеющих социальные обязательства, некрупный бизнес никому ничего не должен. Отъезд из Европы как альтернатива банкротству становится для него манящей перспективой.
Читайте также
Каллас признала, что Россия "очень креативно" противостоит нефтяным санкциям ЕС
На настроения и без того хмурых предпринимателей влияет непрерывная изменчивость энергетических цен. Это также следствие разрыва между Россией и Европой. По сравнению с 2010-ми годами перепады стоимости электричества возросли втрое — и, судя по всему, надолго прописались в повседневной жизни европейцев. Отказавшись от долгосрочных контрактов по закупке газа, страны ЕС приобретают его крупные партии на спотовом рынке, зависимом от конъюнктуры. Резкий атмосферный фронт или рост спроса в Азии вызывают ощущение дефицита и разгоняют цены. Теоретически Евросоюз мог бы заключить новые долгосрочные контракты — к примеру, с Катаром, переговоры об этом ведутся. Но на деле ЕС стремится сэкономить: в среднем покупать отдельными партиями дешевле. Это вынужденное решение, но житейски понятное. Старый Свет пробует сбить цены как может, за что, в свою очередь, сам платит: репутацией поставщиков товара по стабильной себестоимости. А что делать?
Парни с окраины
Сравнение данных прогноза осени 2021 года с реальностью обнаруживает, что потери стран Европейского союза от разрыва с Россией меняются в зависимости от их географического положения. В годы инфляционного кризиса с 2022-го по 2023-й разброс достигал 80%. При общем подорожании товаров и услуг на 5,9% в группе стран Центральной и Восточной Европы этот же показатель составил 8,1%, а у стран, граничащих с Россией или Украиной, уже 9,6%. На пограничье и сам экономический рост ослаб ощутимее: пока Европа в целом теряет по 1,1% от ожидавшихся показателей, на востоке отставание достигает 1,4–1,8%.
На практике это привело к экономическому вымиранию пограничья. Немецкий телеканал ZDF сделал репортаж в одном из таких переживших удар судьбы мест — Тохмаярви в Финляндии. По решению Хельсинки в окрестностях города строят стену — по официальной версии, чтобы защититься от потока нелегальных эмигрантов из Азии и Африки, которых могла бы попробовать переправить на Запад Россия. На деле укрепления отсекли местных жителей от туристов на автомобилях, останавливавшихся на пограничье, что подорвало индустрию гостеприимства. В разговорах с журналистами местные жалуются на потерю дешевой заправки в российской Карелии. На пограничье десятилетиями завязывались связи и соединялись судьбы: санкционная политика развела их по разные стороны кордона.
К югу от Тохмаярви, в Иматре — следы того же самого упадка. Ими заинтересовался Bloomberg. По данным экономической статистики, в бывшем приграничном курорте безработица выросла до 15%, превзойдя общенациональные показатели уже вдвое. Ежедневные потери от убывших надолго туристов исчисляются круглой цифрой: минус 1 млн евро. И это типично для переживающего депрессию региона: Южная Карелия, в которую входит Иматра, занимает в Финляндии первое место по росту безработицы среди молодежи: верный показатель безнадежности, которую перед лицом стены ощущает бизнес.
Прыжок в темноту
Как это ни парадоксально, но в обозримом будущем ЕС способен еще и нарастить и без того уже немалые потери от ссоры с русскими. Начиная с 2022 года страны Прибалтики и Скандинавии подталкивают Бельгию к конфискации счетов российского Центробанка у частной компании-депозитария Euroclear. Изъятые средства планируют передать коррумпированной администрации Зеленского. Россия подготовлена к этой угрозе и обещает Европе ответ: зеркальный. В собственность нашей страны при нежелательном развитии событий перейдут активы компаний из стран Запада на общую сумму в $266 млрд.
Читайте также
Глава Euroclear готова через суд блокировать решения ЕС о конфискации активов РФ
В начале 2024 года в спор о захвате чужих денег вмешалось заинтересованное лицо — наследник престола Саудовской Аравии принц Мухаммед бен Сальман. Как крупный инвестор в Европу, нефтяная монархия внимательно следит за попыткой отнять чужие средства: Эр-Рияд неформально пригрозил — в случае если это однажды случится — пересмотреть подход к вложению денег: взять и распродать европейские долговые облигации.
Что произойдет, если Саудовская Аравия начнет сбывать с рук долговые расписки потерявших ее доверие стран? В масштабах одного только этого королевства ущерб будет ограниченным: курс евро снизится, а доходность долгосрочных европейских облигаций возрастет (то есть платить придется больше) на 8–20 базисных пунктов. Хуже придется Евросоюзу, если почин Саудовской Аравии поддержат другие страны глобального Юга, а такой риск существует, ведь кража коснулась бы всех.
Сценарии подобного разрыва чрезвычайно разнообразны в зависимости от состава участников и тех активов европейского происхождения, которые они захотят сбросить. К примеру, при одновременной продаже долга только арабскими монархиями Залива европейская валюта обесценится на 3–5%. Куда хуже ей придется, если в дело вступит Китай: при продаже долговых обязательств уже им на сумму в €400 млрд обеспечена рецессия всей еврозоны в пределах 1,5–2,5%.
Дело, впрочем, не только в долгах. Экономический удар по ЕС нанес бы простой отказ от валюты евро — деевроизация, созвучная постепенному сокращению долларовых транзакций. Китай, Индия и другие страны глобального Юга накопили активы на сумму в €2–3 трлн. Часть из них депонирована, в том числе в Euroclear. Перевод даже 10% этих средств в другую валюту способен нанести удар финансовой системе Европы, который будет сказываться в течение десятилетий. Есть повод уже наконец остановиться и призадуматься.
Мнение редакции может не совпадать с мнением автора. Использование материала допускается при условии соблюдения цитирования сайта tass.ru
Комментарии