Редакция сайта ТАСС
Согласно Конституции Российской Федерации наша Государственная дума состоит из 450 депутатов. Знаете, кто первый это придумал? Не какое-то иное число, а ровно столько… Декабрист Никита Муравьев в своем проекте конституции, сочиненном 200 лет назад, накануне выхода мятежных полков на Сенатскую площадь.
В царской думе начала XX века депутатов насчитывалось другое количество. В советскую эпоху тоже было иначе — большевики после 1917 года славили декабристов, но их конституционные фантазии не брали в основы. В современной же России декабристов нередко обличают как неблагонадежных бунтовщиков, но парламентаризм у нас устроен именно по заветам Муравьева.
"Источник верховной власти есть народ…"
В год наполеоновского нашествия Никита Муравьев, 17-летний сын сенатора Российской империи из столбового дворянского рода, сбежал в армию, чтобы сражаться против захватчиков. Но по пути юного беглеца поймали русские крестьяне, приняв за французского шпиона. "Страшно далеки они от народа", — не зря писал Владимир Ленин о декабристах.
И все же этот страшно далекий от народа молодой человек уже после поражения Наполеона посреди русских снегов, в 1813–1815 годах доблестно участвовал в боях с врагом на землях Германии и Франции, победно входил в Париж. Позднее он стал одним из лидеров Северного общества декабристов.
Созданный им проект конституции — самый подробный и юридически емкий.
Ровно 200 лет назад Муравьев предусмотрел и двухпалатный парламент для России, и федеративное устройство придумал. Сегодня именно субъекты Федерации по Конституции РФ считаются государственной властью
Одномандатные округа на современных выборах в Госдуму нарезаны с приближением в 500 тыс. избирателей в каждом — у Муравьева два века назад депутат избирался от 50 тыс. Населения тогда было меньше, и даже у самых демократичных мечтателей начала позапрошлого столетия фантазия вряд ли распространялась на избирательное право для женщин. Но, как видим, норма представительства в нашей Госдуме тоже растет откуда-то из почти утопических для 1825 года мечтаний декабриста Муравьева.
"Единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ", — гласит одна из первых статей нашей Конституции. И это положение тоже восходит к началу конституции декабриста Муравьева: "Источник верховной власти есть народ…"
"Впервые идею парламентаризма для России выдвинули декабристы…"
На самом деле нет ничего удивительного в том, что наша современная Конституция отражает многие тезисы тех, кто бунтовал 26 декабря 200 лет назад. Достаточно вспомнить, как создавался главный закон государства в 1993 году — тоже не без "бунташных" событий в анамнезе. Конституционное совещание, работавшее в Кремле осенью того года, просто не могло обойтись без наследия декабристов.
Читайте также
"Этот царствовать не будет!": сын Николая II цесаревич Алексей
В царской России конституции не было, советские наработки для новых реалий распада СССР не годились, все иностранные образцы были чужими. Собравшимся в Кремле осенью 1993 года бывшим советским юристам и политикам из несоветских, но отечественных проектов конституций лучше всего были знакомы именно проекты декабристов. В Советском Союзе их внимательно изучали все студенты юридических факультетов и вузов.
При этом, например, Анатолий Собчак, бесспорный лидер Конституционного совещания 1993 года, был близок теме декабристов не только как профессиональный юрист. Его супруга, Людмила Нарусова, в 1980-е годы защитила диссертацию именно по общественно-политическим взглядам декабристов. Сегодня она не случайно входит в комитет по конституционному законодательству Совета Федерации (верхняя палата парламента).
Миф о декабристах был широко распространен и в культурной среде. "Во глубине сибирских руд…" — стихи Александра Пушкина к декабристам в школе изучали все. Был снят талантливый кинофильм "Звезда пленительного счастья".
"Впервые идею парламентаризма для России выдвинули декабристы…", — можно прочитать в шеститомном сборнике "Из истории создания Конституции Российской Федерации. Конституционная комиссия: стенограммы, материалы, документы (1990–1993 гг.)".
Правды ради, декабристы все же были отнюдь не первыми в истории России, кто задумался о конституции. Но их конституционные проекты оказались самыми проработанными и громкими — эхо восстания на Сенатской площади вообще сильно прогремело по нашему прошлому. Не зря вождь большевиков Ленин прямо выводил всю революционную традицию именно от декабристов.
Однако влияние их на историю России куда шире, чем все революционные и конституционные последствия.
Например, и ныне в 2025 году существующие границы Польши тоже являются наследием идей декабристов. Конечно, польские границы перекроил и определил Иосиф Сталин на Потсдамской конференции в 1945 году. Но все это 120 годами ранее задумал декабрист Павел Пестель в своем проекте конституции, в знаменитой "Русской Правде".
"…которыя бы в полной мере обезпечивали Россию"
"Правда" Пестеля — второй из самых известных конституционных документов декабристов после проекта Никиты Муравьева. Если Муравьев, упрощенно говоря, больше увлекался демократическими идеалами, то полковник Пестель создал проект крайне жесткого государства, предвосхитив многие суровые практики XX века. Некоторые либеральные критики нашей эпохи даже обвиняли его в "фашизме".
При всей революционности, обрусевший немец Пестель был яростным сторонником российской сверхдержавности и противником любого сепаратизма. Лишь для Польши мятежный полковник отводил особое место. В "Русской Правде" он писал, что поляки, имея давние традиции национальной государственности, должны в итоге преодолеть свои разделы, восстановив самостоятельность, — но только с исправлением всех польских границ в интересах безопасности России.
На языке начала XIX века в конституции Пестеля это звучало так: "…должна Россия даровать Польше независимое существование. Но окончательное определение границ и сие самостоятельное возстановление Польши должно устроено быть на таковых началах и условиях, которыя бы в полной мере обезпечивали Россию на будущая времена на счет всяких действий, могущих быть противными твердой ея безопасности".
Именно это и сделал Сталин, когда вернул полякам их государственность, одновременно сдвинув все границы Польши на Запад. Советский Союз забрал "восточные кресы" Польши (Западную Украину, Западную Белоруссию и Вильно-Вильнюс), зато восточные части поверженного германского рейха, Силезию и часть Пруссии, отдал полякам.
"Русскую Правду" декабриста-империалиста Пестеля впервые опубликовали у нас в годы первой русской революции. Начинающий революционер Сталин этот проект читал, он вообще много читал. Не зря именно при нем, в 1951 году, на пике внешнего возвращения к дореволюционным корням государственности, опубликовали самый фундаментальный сборник теоретического наследия мятежников 26 декабря — трехтомник "Избранные социально-политические и философские произведения декабристов".
Читайте также
"Изгнание России из Америки…" 200 лет доктрине Монро
Как видим, наследие декабристов у нас проявляется в самых неожиданных моментах — от геополитических действий Сталина в виде современных границ Польши до действующей Конституции РФ. Однако не только последствия, но и предтечи с истоками у декабристов до сих пор малоизвестны и крайне удивительны.
В давних традициях европоцентризма много писалось о влиянии на декабристов идей и событий с Запада — от Французской революции до итальянских карбонариев. Однако и тут не все просто и плоско.
"Революции 9 луны 15 числа"
Революцию и свержение правящей династии задумали два тайных общества, имевшие связи в самых верхах империи. Северное общество нелегально действовало в столице империи, Южное — в провинции. Заговорщики были склонны к мечтательности и романтической мистике. Выступление мятежников в самом центре столицы после первоначального успеха провалилось — при отражении натиска заговорщиков отличился наследник трона, будущий император. Выступление в провинциях юга тоже быстро подавили.
Нет, это не про декабристов — это про их современников в Китае. Восстание произошло в конце 1813 года. Тогда в Пекине мятежники попытались взять штурмом "Запретный город" (императорский дворец).
Заговорщики из буддийских сект сочетали мистицизм со стремлением к социальной справедливости. Но ведь и декабристы были отнюдь не чужды мистике — например, князь Сергей Трубецкой, несостоявшийся диктатор 1825 года, лидер Северного общества декабристов, был и главой масонской ложи "Трех добродетелей". Его китайские современники, готовившие похожее антимонархическое выступление в Пекине, называли свою тайную организацию "Обществом триграмм".
Как видим, у пекинских и петербургских заговорщиков, несмотря на океан расовых и культурных различий, есть удивительные совпадения даже в стилистике. Конечно же, декабристы вовсе не копировали китайских коллег по тайным обществам, но — и это удивит нашего современника — в Петербурге той эпохи очень хорошо знали о политических драмах в Пекине.
Неудавшееся восстание в Китае прогремело на исходе 1813 года, а спустя шесть лет в петербургском альманахе "Дух журналов" опубликовали подробнейший рассказ о "революции 9 луны 15 числа" (именно так китайцы именовали те мятежные события). И не просто рассказ, а с приложением переводных документов китайского правительства. Автором текста и переводов был священник Иакинф, в миру Никита Бичурин, много лет возглавлявший православную Духовную миссию в Пекине.
Бичурин был вхож в круг общения декабристов, приятельствовал с Пушкиным. Но и сам "Дух журналов" был близок декабристам — в 1820 году царь Александр I закрыл это издание, когда на его страницах стали слишком часто обсуждаться иностранные конституции и насущность отмены крепостного права.
Словом, декабристы изучали не только примеры Запада — Восток в ту эпоху давал не меньше мятежных образцов. Не зря отдельные мысли "Русской Правды" Пестеля о сильном и справедливом государстве очень напоминают некоторые моменты в переводах священника Бичурина о "революции 9 луны 15 числа".
Но полковник Пестель накануне мятежа декабристов непосредственно руководил военно-политической разведкой на землях Османской империи. Русские офицеры тогда сражались не только против французов, но и против турок. Они, включая декабристов, конечно же, не могли не знать о бурных событиях в Стамбуле той эпохи — когда на заре XIX века в османской державе военные мятежи свергли подряд двух султанов, а затем янычары убили визиря Мустафу Байрактара, который впервые в турецкой истории пытался провести конституционные реформы.
Сами декабристы свидетельствовали о том, что истоки их идей не ограничивались лишь западноевропейскими примерами. "Свободомыслие утверждалось духом времени и наблюдением происшествий, ознаменовавших последние годы почти все страны мира (исключая Африки) революциями различного рода", — вспоминал князь Евгений Оболенский, непосредственно командовавший мятежными полками на Сенатской площади 26 декабря 1825 года.
С тех пор все два последующих столетия декабристов воспринимали в основном сквозь призму политической конъюнктуры. Их характеризовали то коварными заговорщиками, то почти безупречными революционерами, то вновь сомнительными бунтовщиками. Но, как видим, наследие гораздо сложнее. И наша большая история тоже сложнее черно-белой дихотомии. Спустя 200 лет нам ценны все острые грани того декабрьского противостояния на Сенатской площади.
Историк Алексей Волынец
Комментарии