В английских исторических и культурных кругах широко распространена шутка: "Почему знаменитая пирамида Хеопса находится в Египте? Потому, что она слишком большая для транспортировки в Британский музей в Лондоне". Как известно, в каждой шутке есть доля шутки.
История различных музеев Соединенного Королевства подтверждает давнюю максиму: победитель получает все. Британская империя — самая крупная держава в истории человечества — обильно вывозила с подчиненных территорий не только индийские пряности, золото Ашанти или китайский чай, но и священные артефакты вроде монолитных статуй с острова Пасхи, скульптур из паросского мрамора или древнеегипетского саркофага фараона Тахарки.
Однако иногда прошлое возвращается, и тогда потомкам завоевателей выставляют счет за забытые прегрешения. Одно дело — продавать товары и ресурсы, и совсем другое — продавать память и символы. Нынче Греция, Кения, Танзания и с десяток других стран требуют от Лондона передать назад вывезенные с их территории экспонаты. В большинстве случаев британские власти отвечают отказом или намеренно затягивают рассмотрение этого запроса, но периодически они высказывают готовность идти на уступки, руководствуясь преимущественно политическими целями.
Оксфордский археологический музей Эшмола осенью 2024 года достиг договоренности с Индией о возврате ценного артефакта — бронзовой скульптуры святого тамильского поэта-подвижника Тирумангая, датированной XVI веком. Причина такого решения понятна: Лондон ведет переговоры с Нью-Дели о заключении соглашения о свободной торговле, а статуя 500-летней давности выступает лишним препятствием для прибыльной сделки
Классическая экспедиция
По последнему кейсу в принципе можно изучать природу появления редких экспонатов в музеях Соединенного Королевства, поскольку речь идет о классическом сюжете времен Британской империи. В 1897 году, в разгар колониальной "схватки за Африку" с Парижем и Берлином, Лондон организовал карательную экспедицию в Бенин-Сити для разгрома Бенинского царства, существовавшего на южной территории современной Нигерии с XI века по конец XIX века. В ходе операции британские военнослужащие не только практически до основания сожгли весь город, но и похитили сотни экспонатов, включая так называемую бенинскую бронзу — латунные пластинки, украшавшие дворец правителя Бенинского царства. Хрестоматийный пример жесткой и успешной викторианской внешней политики.
Спустя 120 лет Лондону пришлось отдавать долги. Возврат бенинской бронзы в Нигерию стал "самой крупной на сегодняшний день репатриацией культурных богатств из Великобритании". "В международную музейную среду приходит осознание того, что незаконно полученные артефакты должны быть возвращены в страну их происхождения", — заявил директор кембриджского Музея археологии и антропологии Николас Томас.
Культурная деколонизация
Эксперты подчеркивают, что решение музеев Оксфорда и Кембриджа наверняка усилит давление на Британский музей — главный историко-археологический музей страны, который участники движения за культурную деколонизацию Великобритании называют "лавкой украденных древностей". "Британский музей должен показать лидерство в вопросе возврата украденных предметов", — указал профессор современной археологии Оксфордского университета Дэн Хикс.
"То, что происходит сейчас, можно назвать фундаментальным сдвигом позиции аудитории, руководителей [музеев] и стран, интересам которых мы служим как музеи. Идея о великодушной культурной организации, которую мы проповедуем, выглядит неуместно на данном этапе, поскольку не подкреплена поступком в виде возврата украденного. В общественном мнении по всему миру происходят кардинальные изменения касательно этого вопроса", — добавил специалист.
В свою очередь, правозащитник Джеффри Робертсон выразил мнение, что "варварский способ захвата" бенинской бронзы, которая также выставляется в Британском музее, можно считать своего рода "военным преступлением". "Политики могут приносить более или менее искренние извинения за преступления времен имперского периода, но единственный доступный сегодня способ компенсации — это возвращение военной добычи, ставшей символом изнасилований в Египте и Китае и разрушения в странах Африки, Азии и Южной Америки", — заключил он.
Об изменении позиции крупнейших музеев Великобритании относительно хранения предметов, похищенных в ходе колониальных войн, также свидетельствуют высказывания директора лондонского Музея Виктории и Альберта Тристрама Ханта. По его мнению, учреждения должны получить возможность самостоятельно решать вопросы о том, могут ли быть возвращены на историческую родину экспонаты той или иной коллекции.
Смена контекста
Вместе с тем историк Элис Проктер считает необходимым передачу в бывшие британские колонии вывезенных оттуда драгоценностей для "помещения их в правильный контекст". "Музеи — это институты памяти. Если вы подсвечиваете одну историю, то вы делаете это за счет другой, альтернативной", — заявила Проктер, в качестве примера приведя ситуацию с тигром Типу — деревянной механической игрушкой XVIII века, которая выставляется в Музее Виктории и Альберта. Она представляет собой фигуру тигра в натуральную величину, сражающегося с британским солдатом. При этом встроенный внутрь орган позволял имитировать рев тигра и крики о помощи со стороны его жертвы, что служило метафорой индийского сопротивления.
"Тигр Типу — это [духовой] орган. Он создавался для того, чтобы к нему прикасались и чтобы на нем играли. В настоящее время он стоит изолированно под стеклом, — сказала Проктер. — Мы не используем его в том виде, в каком он задумывался. Это действительно удручает". Историк отметила, что тигр Типу по-прежнему вызывает эстетический восторг у аудитории, однако многие посетители "не отдают себе отчет в том, что игрушка в действительности была символом неприятия индийцами британских колониальных войск".
"Для мира и ради мира"
В самом Британском музее уверяют, что находятся в постоянном контакте с зарубежными коллегами по поводу ряда экспонатов из его коллекции, включая 900 предметов, связанных с Бенинским царством. "Современные музеи — это пространства, где предметы способствуют всплеску креативности, помогая связать друг с другом прошлое, настоящее и будущее, — сказал представитель музея, в коллекции которого находятся около 8 млн предметов. — Мы работаем с коллегами из других стран по всему миру, чтобы делиться своей коллекцией как можно чаще".
В Британском музее подчеркнули, что специалисты учреждения также занимаются археологическими раскопками на территории исторического города Бенин-Сити. "Британский музей остается привержен тщательному и открытому расследованию истории бенинской коллекции. Это включает в себя полное понимание колониальной истории, уничтожения и разграбления Бенин-Сити британскими войсками в 1897 году", — указали в музее, сделав акцент на том, что его роль состоит в "объединении людей по всему миру".
Такую точку зрения разделяет археолог Майк Питтс, который охарактеризовал Британский музей учреждением "для мира и ради мира". Он считает, что дискуссия вокруг ряда экспонатов, которые выставляются в Соединенном Королевстве, больше напоминает "поливание грязью и политические разборки". "Нам необходим более широкий разговор, а не яркие заголовки и упрощенные представления", — заявил Питтс.
Другим важным вопросом является способность тех стран, откуда были вывезены экспонаты, обеспечить им надлежащее хранение. Например, в 2024 году представители народа масаи, проживающего на территории Кении и Танзании, после нескольких лет переговоров с руководством Музея Питт-Риверса в Оксфорде отказались от репатриации пяти артефактов (ювелирных изделий и украшений), которые принадлежали их предкам и были вывезены англичанами в колониальный период.
Вполне вероятно, что рост благосостояния африканских стран в конечном счете ускорит процесс передачи экспонатов из Британии на историческую родину. Например, весной 2025 года ожидается открытие музея западноафриканского искусства Эдо в Бенин-Сити, где будет размещена бенинская бронза из Оксфорда и Кембриджа. Совместные проекты музеев из бывших метрополий и колоний могут стать новым эффективным форматом взаимодействия.
Долгий путь домой
В Великобритании отношение к своему наследию тем временем начинает постепенно меняться. Согласно социологическому исследованию компании YouGov, около 60% жителей Соединенного Королевства выступают, в частности, за возвращение в Грецию выставляемых в Британском музее скульптур и рельефов Парфенона, которые в Англию переправил в XIX веке посол Великобритании в Константинополе лорд Элгин. Более того, с каждым годом все громче звучат призывы передать Чили каменную статую моаи, вывезенную с острова Пасхи во второй половине XIX века, а щит Гвегала, захваченный отрядом первооткрывателя Джеймса Кука (1728–1779), — Австралии.
Тем не менее многие эксперты на данном этапе сходятся во мнении, что большую часть украденных предметов вряд ли удастся вернуть обратно на постоянной основе в те места, где они были созданы. "Конечно, можно представить, как, например, значительная часть коллекции Парфенона [из Британского музея] в конечном итоге будет выставляться регулярно в Афинах. Однако это будет выглядеть как своего рода аренда", — отметил Питтс, предположив, как в будущем будет устроена работа музеев. Думается, что при таком сценарии в выигрыше окажутся все: нынешние владельцы сохранят за собой права на объекты, бывшие колонии одержат символическую победу, а публика в разных частях мира получит возможность прикоснуться к истории.
Первый шаг к компромиссу уже сделан: сдвиг в сознании произошел. Британцы долгое время воспринимали свое величественное музейное наследие как подобие витрины для футбольных кубков, где в качестве трофеев выступали похищенные предметы побежденных соперников. Теперь же, если верить социологам, жители королевства готовы признать, что ряд этих "побед" был достигнут с нарушением правил, а значит, "медали" должны быть возвращены назад.
Впрочем, не стоит ждать жестов доброй воли в исполнении Лондона. Да, объекты, вероятно, так или иначе вернутся назад. Но заплатить за них странам глобального Юга придется политическими уступками.
Никита Кручиненко
Комментарии