С Трампом и ядеркой или без: есть ли для Польши партия в "концерте великих держав"

13 марта президент Польши Анджей Дуда обратился к Дональду Трампу с просьбой переместить американское ядерное оружие из Западной Европы или США в Польшу для сдерживания будущей "российской агрессии". Подобные обращения Варшавы, призванные, по мысли польских властей, увеличить ее военный и политический вес в Европе и мире, в последние 10 лет повторяются с завидной регулярностью, но пока что ни разу не встретили официальной поддержки США.

Напротив, Вашингтон начиная с 2015 года столь же последовательно отвергал такую возможность. Сегодняшняя реакция администрации Трампа в лице вице-президента США Джей Ди Вэнса отличается от всех предыдущих разве что степенью эмоциональности — он подчеркнул, что был бы "шокирован" подобным решением о перемещении ядерного оружия на восток Европы. Примечательно и то, что обращение Дуды было сделано в новой атмосфере польско-американских отношений. Премьер-министр Польши Дональд Туск в начале марта охарактеризовал их — и в целом международное положение Польши — как "зону турбулентности", призвав правительство "пристегнуть ремни безопасности".

Диссонанс безопасности

Амбициозность Польши и претензии на роль одного из лидеров Евросоюза не новость. Тезис о том, что гравитационный центр ЕС перемещается в Восточную Европу, стал за последние несколько лет не только клише, но и примером "центральноевропейской мегаломании". Подкрепляет уверенность Польши в своих возможностях ореол главного союзника Украины со стратегическим географическим положением на восточном флаге ЕС

Проблема, однако, в том, что ключевым фактором обеспечения национальной безопасности самой Польши остаются США. Их приоритет в качестве гаранта закреплен как в стратегических документах, так и на практике — на польской территории находится около 10 тыс. американских военнослужащих. Кроме того, большая часть польских расходов на оборону попадает именно в американский карман. Только за последние годы Варшава приобрела у США несколько сотен танков Abrams, 32 самолета F-35A и другие виды вооружения, а общая сумма американских кредитов Польше на военные закупки превышает $11 млрд.

Политика Трампа, однако, заставляет польское руководство терять свою уверенность в том, что США твердо намерены защищать своих союзников по НАТО. Кризис евроатлантической солидарности ставит Польшу, в значительной степени зависимую от США в области безопасности, а от ЕС — в сфере экономики, капиталов и инвестиций, в крайне сложное положение. В случае продолжения "антиевропейской" политики Трампа и реализации анонсированной торговой войны с ЕС Польше будет крайне сложно дальше претендовать на роль лидера. Ей придется лавировать между Брюсселем и Вашингтоном, при этом беспокоясь и о стабильности экономики, и об обеспечении безопасности.  

От любви до ненависти

Осложняет ситуацию и то, что в Польше правительство и президент демонстрируют различные подходы к вопросам национальной и евроатлантической безопасности. "Польско-польская война" на этот раз разворачивается еще и между теми, кто в Трампа верит и кто Трампа ненавидит. Представители правящей коалиции, в частности Туск и глава МИД Радослав Сикорский, были и остаются резкими критиками и самого Трампа, и политики его администрации. Недавняя перепалка Сикорского и Илона Маска по вопросу отключения системы Starlink для Украины в очередной раз показала приверженность главы МИД Польши и его окружения связям с американскими демократами. Впрочем, у всех в памяти остались и гораздо более ранние высказывания Сикорского (в 2014 году) о том, что "польско-американский союз ничего не стоит" и даже вредит Польше, создавая ложное чувство безопасности. Единственным рецептом от "американской болезни" власти считают скорейшую милитаризацию ЕС и его сплочение на "антитрамповской" основе.

Большинство же политиков оппозиции, как и электорат правых и националистических партий, сохраняют проамериканские настроения. Депутаты от оппозиционной национал-консервативной партии "Право и справедливость" праздновали победу Трампа прямо в зале Сейма в красных кепках с надписью MAGA. При этом ПиС, являвшаяся последние 10 лет самым ярым фанатом Трампа в ЕС, на практике — в своей политике в отношении и России, и Украины — реализовала линию демократической администрации Байдена и теперь оказалась в стратегическом тупике. В украинском вопросе правоконсервативным и националистическим кругам было довольно легко перестроиться. Эта часть Польши между Трампом и Украиной однозначно выбрала Трампа, подхватив резкую критику его администрации в отношении режима Владимира Зеленского. Тем более что она вполне созвучна все нарастающим среди польского электората антиукраинским настроениям. Оппозиция, собственно, продолжила свою линию на обвинение Киева в недостаточной благодарности Польше за оказанную ей действительно беспрецедентную помощь и назначила Зеленского главным ответственным за все нынешние проблемы и самой Украины, и украино-польских отношений.

Российский же трек политики трамповской администрации для ПиС концептуально неприемлем. Партии все сложнее дается сочетать проявление лояльности Трампу с сохранением жесткого конфронтационного курса в отношении России. Антироссийская политика является стержнем политической идентичности ПиС, и даже ограниченное смягчение риторики в отношении РФ будет означать отказ от всего политического наследия партии. Это бы потребовало не только пересмотра партийной идеологии, но и смены лидера Качиньского, который продолжает обвинять Россию в гибели своего брата Леха Качиньского в авиакатастрофе под Смоленском в апреле 2010 года. Пока политики ПиС не демонстрируют такой готовности, а лишь усиленно стараются "не замечать" положительных высказываний администрации Трампа о России и российском президенте.

Одержимость противостоянием с РФ как правящих, так и оппозиционных партий не делает их союзниками США в реализации нынешнего курса Трампа на мирное урегулирование и переговоры с Россией. Реализуемый сегодня американской администрацией подход в глазах Варшавы все больше принимает очертания нового "концерта великих держав", а тогда (в XIX веке), как известно, польское государство на европейской карте отсутствовало. Эта перспектива беспокоит Варшаву не только с точки зрения окончательной утраты надежд на ведущую роль в Европе, но и возможности нового раздела "сфер влияния", при котором в российской сфере окажется и Украина, и Белоруссия. Для Польши это будет означать конец ее восточной политики.

Другой же политики Варшава на протяжении 35 лет после распада СССР и соцблока так и не смогла выработать — и отношения с США, и отношения с ЕС всегда являлись в основном лишь функцией ее отношений с Россией. В условиях кризиса евроатлантического единства и переоценки собственного политического и экономического потенциала Польше будет крайне сложно продолжать претендовать на роль нового лидера Европы.