01 ноября, 10:30
Две диаспоры мигрантов в Германии почти равны по своей численности: 970 тыс. сирийцев, включая курдов, и 1,2 млн украинцев. Судьбы их, правда, складываются неодинаково. По законам ЕС первые имеют право на статус признанных беженцев: он бессрочен и открывает путь к получению гражданства. Вторым Европа оказывает "временную защиту", длящуюся до 4 марта 2027 года и не являющуюся основанием для выдачи паспорта. Впоследствии жизненные траектории двух общин разойдутся. Сирийцы останутся, а от украинцев ждут, что часть из них возвратится на родину
Презент по-киевски
Новая волна нелицеприятного обсуждения, во сколько украинцы обходятся европейцам, поднялась в августе 2025 года под влиянием непредвиденного решения Владимира Зеленского. Невзирая на недостаточную комплектацию украинской армии, Киев дал согласие на выезд за рубеж молодежи в возрасте до 22 лет. Юридически лица, не достигшие 25 лет, не подлежат призыву в ВСУ, но слухи о понижении этого порога не идут на спад. Как следствие, больше сотни тысяч молодых украинцев потоком устремились за границу. Столкнувшись с наплывом переселенцев, Германия закусила губу. Воспоминания о волнах 2015–2016 годов (сирийцы) и 2022-го (первые украинцы) породили запрос на ответные меры — повторение пройденного многих не устроило.
В первой половине 2025 года основной поток украинских беженцев принимала на себя Польша: между январем и августом ее границу пересекли 45 тыс. переселенцев. До Германии добиралось явное меньшинство: в среднем в неделю около 20 человек. Но все изменилось, когда в поток влились молодые мотивированные мужчины. За два месяца осени украинско-польскую границу миновали 98 тыс. человек. Доля тех, кто, не останавливаясь, отправился прямо в Германию, возросла с нескольких десятков в неделю в августе до 1,4–1,8 тыс. в октябре.
У одних немцев такое развитие событий вызывало явное возмущение, у других — скорее замешательство. Неясно, сколько вообще может прибыть украинцев, родившихся в пределах всего четырех лет — с 2003 по 2007 год. Потерпеть предлагают "Зеленые", но резко против — консерваторы, среди которых — премьер-министр земли Бавария Маркус Зедер. Как политический союзник канцлера Фридриха Мерца он — ярый сторонник бюджетной экономии. Прибытие украинцев означает рост нагрузки на бюджет, и Зедер настойчиво предлагает Зеленскому: "придержи сограждан у себя дома".
Где хорошо, там и хутор
Нигде в Евросоюзе не сосредоточилось так много украинцев, как в Германии, — 1,26 млн, и ни у кого уровень трудоустройства не остается настолько низким — около трети. Это вызывает парадокс. Как стареющая нация, немцы нуждаются в притоке свежей рабочей силы, но, несмотря на нажим, с трудом обретают ее в лице украинцев.
Ответная эмоциональная реакция германского избирателя — снизить финансирование приехавшим. Согласно Европейской директиве о временной защите, украинцам полагается денежное довольствие, доступ к здравоохранению и рынку труда, но в какой мере все это осуществить на практике, зависит от решений отдельных государств. Германия в 2022 году приравняла украинцев к собственным безработным: каждому предоставила медстраховку и право на ежемесячные выплаты размером в €563. Недовольные полученным результатом (в Польше работают 76% украинцев, в Германии — только 33%), в ФРГ стали пересматривать денежные выплаты. Теперь они на €100 меньше, но все равно несопоставимо выше восточноевропейского уровня: в сравнении с Чехией — в 2,5 раза, с Румынией — в 4 раза, а в Польше украинским беженцам не платят ничего вообще.
Перед лицом нового украинского наплыва немцы взялись за старое: пересчитывать деньги. Даже несмотря на сокращения, в месяц на украинских беженцев уходит около €530 млн из бюджета, что за почти четыре года уже вылилось в €26–27 млрд потраченных денег. В более благополучную эпоху Германия могла бы не заметить этой суммы. Но в августе канцлер Мерц заявил о конце немецкого "государства всеобщего благосостояния": ФРГ начинает планировать урезания, и украинцы рискуют оказаться на острие этой экономии.
Баллада о паспорте
Ввиду наступающих неприятностей сравнение украинских беженцев с сирийскими напрашивается само собой. Прибыв в Европу в 2015–2016 годах, выходцы с Ближнего Востока застали германскую модель канцлера Ангелы Меркель в ее зените: экономический рост тогда достигал 3–4% в год, а усталости от мигрантов еще не чувствовалось. Это позволило приезжим получить самый желанный для них статус "признанных беженцев". Массово добились его от Берлина не только пострадавшие от войны в Сирии, но и афганцы. Вместе они заполнили социальную нишу тех, кого Германия согласилась содержать, не требуя от них ничего взамен. Когда в 2022 году стали прибывать украинцы, немецкая щедрость была уже в значительной степени исчерпана.
На практике это означало, что часть преимуществ, которые смогли получить выходцы из Сирии, уже не распространится на украинцев. Основное из них — право на натурализацию. По статистике конца 2024 года, сирийцы занимали первое место среди иностранцев ФРГ по числу полученных паспортов: на втором месте после них — афганцы, на третьем с большим отставанием — турки (30 тыс. из них в тот год стали немцами). Украинцев нет среди лидеров, а это значит, в долгосрочной перспективе Германия рассчитывает, что они возвратятся домой.
Срок, с которого может начаться этот процесс, объявили в начале нынешнего года: 4 марта 2027-го, после которого истекает действие Директивы о защите. И хоть в условиях военной неопределенности саму эту дату можно считать условной — в прошлом ее продлевали на год, положение сирийцев качественно лучше: их право на проживание в Германии бессрочное, регулируется исторической Женевской конвенцией и никак не зависит от европейских бюрократов.
Залечь на дно в Брно
Очевидное преимущество сирийцев над украинцами в Германии — фора в шесть с половиной лет, позволившая накопить средства и отыскать работу. Исторически уровень трудоустройства среди арабов в ФРГ был таким же низким, как и у украинцев, и вызывал то же возмущение. Но в течение десятилетия он пусть медленно, но рос и достиг 64% (включая тех, кто работает только частично). Это позволило смягчить гнев налогоплательщиков. Чтобы добиться того же самого, украинцам в буквальном смысле пришлось бы пробежать "пятилетку за два года".
На этом пути рассчитывать приходится только на свои силы. В условиях, когда антироссийская пропаганда в Евросоюзе только крепнет, положение молодых украинских мужчин становится двусмысленным. В них начинают видеть уклонистов. И это парадокс: хотя сирийская гражданская война в целом считается завершенной, беженцы от нее могут рассчитывать у европейских либералов на большее сочувствие, чем украинцы.
Не на стороне украинцев и их происхождение — последний довод всякого прижатого к стене мигранта. Власти ФРГ, если однажды они отважатся провести операцию по высылке, никто не сможет обвинить в расизме. В том числе этого не станет делать Киев: к сбежавшим у него особые счеты. Так недолго и оказаться между молотом и наковальней: украинцам в Европе может стать жарко.
Мнение редакции может не совпадать с мнением автора. Использование материала допускается при условии соблюдения цитирования сайта tass.ru
Комментарии