— Прежде всего родителям, которые хотят обучать ребенка музыке, следует понять: какую цель они преследуют? Стремятся ли сделать из него профессионала или просто растить гармонически развитую личность? Должна заметить, что крен в сторону профессионализма у нас в стране всегда был очень силен — если уж музыке учить, то только профессионально. В отличие от Европы, где существует давняя традиция приобщать детей к музыке просто с целью их культурного развития, чтобы они любили классическую музыку, умели ее слушать и ходили на концерты.
Общая рекомендация для обеих этих групп родителей такова: начинать в любом случае лучше с фортепьяно, с этим инструментом легче и быстрее проходить начальный этап. Потом, когда ребенок уже играет на фортепиано двумя руками, если есть желание с его стороны, можно отдавать и на другой инструмент. Недаром во всех музыкальных школах есть такой предмет, как общее фортепьяно.
— Вы сами тоже начинали с фортепьяно?
— Да, моя мама мечтала учиться музыке, но не имела такой возможности из-за войны и тяжелых послевоенных лет. Она отдала меня сначала на фортепьяно и только потом на виолончель. Мама у меня очень хорошо поет, причем не только на русском, но и на других языках, — у нее феноменальная память, все, что слышала по радио, она пела мне в детстве. Это, кстати, очень важно — петь детям, петь вместе с ними, развивать в них эмоциональную сферу и артистизм..
— Музыка представляет собой искусство, требующее не только таланта, но и огромной работоспособности. Как понять, готов ли ребенок к этому нелегкому труду?
— Конечно, важно оценить способности ребенка — у него должен быть хороший слух, хорошие руки. Если нет ни данных, ни интереса, то, наверное, и не стоит его мучить. Но желание самого ребенка не может быть главенствующим в решении — учить или не учить. Потому что только в исключительных случаях у маленького ребенка присутствует сильное желание играть на инструменте. Как правило, дети сознательно начинают хотеть заниматься музыкой уже в подростковом возрасте — лет с 12–14. Также очень важно найти хорошего педагога, который заинтересует ребенка. Есть преподаватели, к которым дети бегут на уроки, занимаются с удовольствием.
— Если говорить о подготовке профессиональных музыкантов — лучше отдавать детей в спецшколы, такие как московские ЦМШ или им. Гнесиных?
— Не уверена. Дело в том, что сейчас очень завышены требования, усложнены программы в музыкальных школах, и особенно в спецшколах, где совмещены музыкальное и обычное образование. В этих учебных заведениях создается такая атмосфера, в том числе конкурентная, что в музыкальном плане ребенок развивается быстрей, но ничего другого он уже не видит. Если родители не промахнулись со специализацией, то хорошо. Но если вдруг позже, в 9–10 лет, окажется, что у него другие таланты и желания? Будет жаль и потраченного времени, и упущенных возможностей развиваться в каком-то ином направлении. На мой взгляд, отдавать в спецшколы стоит только при каких-то особенных, выдающихся данных.
— Обязательно ли дома следует иметь инструмент? Некоторым родителям довольно трудно найти деньги на его покупку...
— Без собственного инструмента заниматься музыкой нельзя. Время, которое учащийся проводит наедине с инструментом, порой даже важнее, чем то, что он проводит на занятиях. Музыка — это очень интимный процесс. Можно купить недорогой, подержанный инструмент. Если же приобрести его никак не получается, имеет смысл отдать ребенка на хор — это тоже очень развивающее в музыкальном плане занятие.
— Понятно, что начинать заниматься музыкой лучше в самом нежном возрасте. Но если родители — или сами дети — спохватились поздно? До каких лет возможность стать музыкантом еще не потеряна?
— Если учиться ради духовного развития и культурного роста, то не поздно никогда. Если же речь идет о подготовке профессионального музыканта, то сейчас возрастные требования тоже сильно ужесточились. Раньше было проще — например, мой любимый педагог, профессор Наталия Николаевна Шаховская начала учиться на виолончели в 12 лет. До этого вообще музыкой не занималась. И достигла при этом колоссальных вершин, стала лауреатом первой премии конкурса им. Чайковского и замечательным преподавателем, профессором. Но в наши дни такое уже невозможно. Сейчас другой темп жизни, и в спецшколах идет такая гонка — практически как в спорте, и если не начать занятия в 5–6, максимум в 7 лет, то нагнать сверстников уже не получится.
Хотя некоторые инструменты позволяют небольшую задержку: заниматься на фортепьяно, на мой взгляд, можно начинать лет в 8, на классической гитаре — в 10. Позже всего начинают заниматься вокалом — потому что голос формируется к 16–18 годам, и только тогда становится понятно, есть он вообще или нет. Но и для профессионального вокала тоже необходимо владеть инструментом. Чтоб хорошо петь, надо прежде всего быть хорошим музыкантом.
— Вы сами после многих лет занятий на виолончели начали петь и продемонстрировали меццо-сопрано потрясающей красоты... Как это получилось?
— В какой-то момент появилось желание петь — оно пришло откуда-то изнутри и было очень сильным, очень острым. Это случилось лет десять назад. И тогда наш друг, превосходный итальянский кларнетист Серджио Дельмастро, который начинал как вокалист, привел меня к своему педагогу, великому Эмилио Баталье, который преподавал многим певцам с мировыми именами. И Баталья, прослушав меня, сказал: это моя боль, что ты до сих пор не поешь Эболи (одна из наиболее ярких ведущих партий для меццо-сопрано. — Авт.) в театре! И тем самым благословил меня на учебу.
Кстати, с Серджио Дельмастро 17 ноября у нашего трио им. Рахманинова состоится большой концерт в московском концертном зале «Зарядье». Я там буду и на виолончели играть, и петь. Программа посвящена Италии, она называется «Итальянская палитра».
— Вы уже не первый год выступаете по всему миру не только в качестве виолончелистки, но и вокалистки. Это трудно?
— Непросто, конечно. Но только выход на сцену является главным экзаменом для любого музыканта. Можно заниматься музыкой хоть всю жизнь, но пока ты не вышел на сцену, нельзя сказать, состоялся ли ты как музыкант или нет.
По вокалу мне посчастливилось брать уроки у таких выдающихся певцов, как Вольфганг Хольцмайер, Элиане Коэльо, Урсула Лангмайер. Но главной моей учительницей стала солистка «Ла Скала» Сильвия Мапелли. Именно в дуэте с ней состоялось мое первое вокальное выступление. В сборном концерте мы должны были петь дуэт графини и Сюзанны из оперы Моцарта. И перед началом меня охватил такой страх, я говорю — не готова выходить, я боюсь! А она мне в ответ: у тебя есть голос — значит, выходи и пой! Я тогда пела партию для сопрано, позже голос стал развиваться в сторону тембральных низов, и сейчас пою и сопрано, и меццо-сопрано...
— Если говорить о тех, кто никогда не станет профессионалами, — что дают им занятия музыкой?
— Музыка гармонизирует личность человека, его душу, его ум. Мировая гармония присутствует и в творениях классических музыкантов, и в законах математики, физики, химии. Для меня периодическая система Менделеева — такое же чудо, как любое произведение Моцарта. Классическая музыка играет не меньшую роль в понимании законов мироздания. Детям очень важно слушать музыку, потому что, слушая ее, человек становится лучше, приподнимается над самим собой. Тогда как повседневная жизнь стремится, наоборот, принизить его, прибить к земле.
А еще важно воспитывать не только профессиональных музыкантов, но и публику, которая будет любить классическую музыку. Ведь если не будет публики, никому не нужны станут и профессиональные исполнители, и композиторы. А без стремления постигнуть законы мироздания человечество будет вырождаться на земле как вид.
Комментарии