По мнению главы Комиссии ОП по развитию экономики и корпоративной социальной ответственности Евгения Нифантьева, в последние годы система лекарственного обеспечения в стране демонстрировала устойчивость, однако сегодня она оказалась под ударом, и даже не под одним. «По сути, система выстояла в марте, когда были перебои с парацетамолом. Надо отдать должное участникам фармрынка и регуляторам, которые тогда в едином порыве сработали и прошли сложный период».
Однако все же проблемы с лекарствами начались задолго до пандемии. Глава Лиги пациентов Александр Саверский напомнил, что за последний год, по данным из разных источников, из Государственного реестра лекарственных средств были исключены от 170 до 270 препаратов. Показательной была ситуация с преднизолоном, который исчез в апреле, но дефектура (отсутствие в аптеках) была официально признана лишь в октябре. «Не решена главная проблема: мы не знаем потребности населения в лекарствах. И нам нужен не закон о лекарственном обращении, а закон о лекарственном обеспечении», — считает эксперт.
Представители отрасли отметили, что самыми серьезными испытаниями для рынка стали в этом году необдуманная система ценообразования (из-за того, что производителей поставили перед необходимостью продавать препараты ниже себестоимости, многие ушли с рынка) и введение в разгар пандемии совершенно не обкатанного механизма лекарственной маркировки.
Представитель Ассоциации международных фармпроизводителей Александр Мартыненко рассказал, что пандемия нажала на острые проблемы
Но есть и хорошие новости. COVID-19 можно эффективно лечить и сейчас — группы препаратов, которые дают хороший эффект, известны. Это — стероидные гормоны и антикоагулянты (прямого и непрямого действия).
Большинство пациентов с COVID-19 болеют легко, и их лечить не нужно вообще ничем, подчеркнул эксперт. «Надеюсь, разум возобладает, и Минздрав уберет опасные и неэффективные препараты из клинических рекомендаций при COVID-19», — отметил доктор.
Кроме того, эксперт подчеркнул, что сегодня ситуацию с лечением пациентов сильно усложняет недобросовестная конкуренция. Например, у нас по-прежнему массово кладут тяжелых пациентов на ИВЛ, тогда как неинвазивная вентиляция легких дает гораздо меньшие проценты летальности. «Но вот на сегодня у нас 800 пациентов на ИВЛ, и только 12 человек — на неинвазивной вентиляции, которые применяют в основном в Институте Склифосовского, госпитале Бурденко, клинике Первого меда, и там прекрасные результаты. Почему так происходит, я не знаю», — заявил Андрей Малявин.
Комментарии