— Анатолий Геннадьевич, расскажите, какие законодательные инициативы вы сейчас готовите с комитетом?
— Мы увеличили защиту безотзывных долгосрочных вкладов от 3 лет вдвое — до 2,8 млн рублей. Рассчитываем на то, что это заинтересует граждан формировать долгосрочные вклады в больших объемах.
При этом мы хотим освободить от налогообложения проценты по всем вкладам от трех лет. Сегодня после определенной суммы процентные выплаты по закону подпадают под подоходный налог.
Далее, мы хотим застраховать те средства, которые граждане держат на электронных кошельках, при условии идентификации владельца кошелька.
У нас также в первом чтении принят законопроект о страховой защите средств на индивидуальных инвестиционных счетах (ИИС). Мы рассчитываем до конца весенней сессии принять закон уже во втором-третьем чтении. Средства на ИИС в разных финансовых организациях в случае их банкротства будут защищены системой страхования в пределах 1,4 млн рублей. Однако инвестиции не будут застрахованы от рыночных рисков падения котировок.
Кроме того, есть новые инициативы в сфере страхования. Многие у нас, к сожалению, ездят без полисов ОСАГО
Другое новшество связано с натуральным возмещением при ДТП. Мы подготовили законопроект, который дает гражданину возможность выбирать организацию, где он будет осуществлять ремонт автомобиля.
Ну и проблема дропперов актуальна — предусмотренные сейчас наказания не очень отпугивают от участия в мошеннических схемах, поэтому хотим ввести уголовную ответственность, чтобы люди понимали, что участвуют в преступлении.
— Рассматривается ли отдельно страхование годовых-двухгодовых вкладов?
— Нет, по ним нет. Мы хотим простимулировать как раз долгосрочные вклады. Тем более у нас по разным направлениям увеличивается сумма страхового возмещения, например для программы долгосрочных сбережений, долевого страхования жизни.
То есть мы решили пойти по пути, скажем так, стимулирования разных направлений накоплений, которые одновременно решают не только защиту сбережений населения, но и формируют длинные ресурсы, в том числе для финансирования экономики.
— Сейчас обсуждается ограничение рассрочки в 50 тыс. рублей. Как на себе это ощутят обычные граждане? Повлияет ли это на их покупки?
— На самом деле граждане вообще никак, с моей точки зрения, не должны почувствовать разницы. Введение порога в 50 тыс. рублей совсем не означает, что на большую сумму оформить рассрочку не получится. Сумма может быть любой, тут речь идет только о том, с какого момента банк должен передавать информацию в бюро кредитных историй (БКИ).
Для чего это делается? Прежде всего чтобы отслеживать закредитованность конкретных заемщиков и не усугублять для них ситуацию. Поэтому информация о рассрочке более 50 тыс. рублей должна попадать в БКИ, чтобы финансовая организация, выдающая кредит, понимала, что у человека уже есть определенная долговая нагрузка, и учитывала этот момент.
Кроме того, мы прописали еще одну норму, касающуюся неустойки. Она сейчас никак не ограничена законодательством. И она может со стороны торговых организаций или всяких посредников составлять и 100%, и 200%. Для того чтобы таких ситуаций не возникало, в законопроекте прописано — неустойка не более 20%.
— И это, получается, в следующем году заработает?
— Да, мы рассчитываем, что уже в следующем году. В этом году примем закон, а в следующем году он начнет действовать.
— Когда может быть реализована важная инициатива по ограничению количества банковских карт на одного человека? Какие варианты обсуждаются?
— В ближайшее время законопроект внесем. Обсуждаются разные варианты, но есть сторонники того, чтобы не больше 20 карт и в одном банке не более 5 карт. Это такая мягкая норма.
У нас, в принципе, по статистике подавляющее большинство граждан имеет меньше пяти карт на руках, и лишь 0,5% населения — больше пяти. А среди них, к сожалению, подавляющее большинство тех, кто злоупотребляет этим большим количеством карт, в том числе так называемые дропперы. Соответственно, для того, чтобы не было злоупотреблений, нужно вести учет владельцев карт и навести здесь порядок.
— Вы допускаете, что в итоговом варианте будет меньшее количество карт на одного человека, не 20, а 15, например?
— Пока такие варианты не рассматриваются, больше говорят о возможности увеличения.
— А кто должен этот реестр вести? Это будет БКИ?
— Предлагается создать специальную систему, которая будет эти карты соответствующим образом фиксировать, чтобы можно было отследить количество карт у одного человека. Современные технологии позволяют это сделать. Какая-то база данных будет формироваться. Возможно, Банк России возьмет это на себя либо какая-то специально созданная структура. Это может быть электронная база данных в одной из организаций, уже занимающейся обслуживанием нашего населения.
— А Национальная система платежных карт, как вы думаете, может?
— Да, НСПК обладает мощной информационной инфраструктурой, вполне может эту работу выполнить.
— Вы уже сказали, что ключевая ставка может еще снизиться до конца года. Как вы считаете, это снижение на один процентный пункт значит, что Банк России действительно перешел к циклу снижения ставки? Или это своеобразный подарок?
— Да нет, это реакция на ситуацию на рынке. Мы видели, в последнее время банки уже начали снижать проценты по вкладам, не дожидаясь сигнала от ЦБ. Очевидно, у них уже достаточно было ресурсов и дополнительно привлекать вкладчиков высокими ставками уже не было необходимости.
Банки на ключевую ставку, конечно, ориентируются, но больше смотрят на ситуацию на рынке — на стоимость привлечения и размещения влияет прежде всего спрос со стороны населения и бизнеса.
Надо учесть, что инфляционные процессы пока несут достаточно разнонаправленный характер в различных сегментах, и дезинфляционный тренд еще не однозначный. На динамику роста цен влияют разные факторы, в частности ситуация на мировых рынках, реакция курса рубля на геополитику и цены на энергоносители.
На данный момент можно заключить, что тренд у нас положительный: инфляция постепенно снижается и складывается ближе к нижней границе прогноза ЦБ в 7–8% к концу 2025 года. Не исключено снижение прогноза на июльском заседании регулятора. Это дает ему основания для поступательного понижения ключевой ставки, чтобы выйти к концу года к показателю 17–18% — это мой прогноз.
— Видите ли вы вообще на рынке операции с иностранными контрагентами в криптовалюте? Возможно ли, что у нас когда-нибудь внутри страны разрешат сделки с криптовалютой?
— Криптовалюта активно у нас используется для разных расчетов. Полагаю, что в нарушение нашего законодательства, но и для внутренних расчетов она используется.
В принципе, мы жестко стоим на позиции, что криптовалюты могут использоваться только для внешних расчетов. Такой вариант мы узаконили в рамках экспериментального правового режима. Криптовалюты приобретаются на внутреннем рынке, в том числе возможно приобретение на торгах на бирже, на площадках. Но при этом криптовалюта должна использоваться только для внешнеторговых сделок, например при поставках товаров в Россию.
То есть для внутренних сделок криптовалюта никогда, с моей точки зрения, не должна использоваться для расчетов как платежный инструмент, поскольку это может подорвать нашу внутреннюю финансовую систему.
— А есть ли у вас какие-то оценки, сколько с начала года было проведено сделок с иностранными контрагентами?
— Я допускаю, что это уже около 1 трлн рублей.
— Банк России перенес сроки массового внедрения цифрового рубля на 2026 год. По вашей оценке, когда это может произойти?
— Я думаю, что начнется процесс как раз со следующего года. Перенос сроков был связан в том числе с необходимостью дополнительного времени на подготовку инфраструктуры нашими финансовыми институтами и, видимо, на отладку механизмов внутри самой платформы цифрового рубля.
Эксперименты, которые были задуманы — например, по внедрению цифрового рубля в бюджетный процесс, — потребовали подготовки кадров, инфраструктуры. Мы сейчас готовимся в Чувашии начать использование цифрового рубля в бюджетном финансировании — рассчитываю, что это в ближайшие месяцы будет реализовано.
Цифровой рубль — это новое явление, пока непривычное. Допускаю, что на первых порах он будет более активно работать в бюджетном процессе, потому что позволяет решать задачи бюджетного контроля — видеть более ярко и конкретно, на какие цели используются средства. Таким образом, разные воровские схемы, недобросовестное использование бюджетных денег будут уходить в прошлое.
— Будут ли выплачиваться в цифровом рубле пенсии?
— Те, кто хочет, — смогут получать в цифровом рубле пенсии, те, кто не хочет, — могут получать как хотят, в любой форме.
— А бюджетные организации смогут выбирать, в какой форме получать зарплату?
— Мы договорились, что я первый буду, кто получит зарплату в форме цифрового рубля.
Комментарии