Примерно так — казалось бы, своим чередом — и идут повседневная
жизнь и работа в модуле "Звезда", одном из основных модулей
российского сегмента МКС. В нём есть всё, что нужно троим
космонавтам: каюты, тренажёры, кухня, туалет, энергоустановка. А
ещё два огнетушителя, три противогаза и система оповещения о пожаре
"Сигнал-ВМ". Когда срабатывает хотя бы один из десяти датчиков
дыма, на пульте управления системой загорается светодиод, а на
пульте космонавта — табло с надписью "НАЛИЧИЕ ДЫМА", включается
сирена, и на дисплеях высвечиваются данные о месте возгорания. Если
срабатывают два датчика или больше, загорается уже табло
"ПОЖАР".
At the International @Space_Station,
we do sports at least two hours a day. At our sort of gym, we have
a running path, exercise bicycle and a weight machine with a
special space barbell.
Ролик опубликован в августе 2021 года. С виду и не скажешь, что
вот уже два года в модуле ведут малоуспешную борьбу с утечками
воздуха
Всё началось ещё в сентябре 2019-го. Через год воздух уходил уже в
несколько раз быстрее. Как писала DW, 15 октября 2020-го космонавты
специально рассыпали в модуле чайный пакетик и по движению чаинок
нашли, наконец, место утечки — 4,5-сантиметровую трещину. Потом
зафиксировали ещё одну. Но, как выяснилось, найти — это ещё не
значит обезвредить. Лишь весной 2021 года удалось заделать две
трещины герметиком. После этого люки, ведущие в проблемный отсек,
закрыли, то есть изолировали его от остальной станции. И буквально
на следующий день выяснилось, что герметик то ли не помог, то ли
где-то там ещё есть трещины — давление воздуха продолжало падать. В
апреле космонавт Пётр Дубров прибегнул к проверенному методу —
рассыпал сухой суп. И установил камеру. В июле в NASA сообщали, что
найдено сразу несколько возможных мест утечки. Три из них заделали,
опять же, герметиком либо заклеили. Самое интересное, что воздух
продолжил уходить, притом с той же скоростью.
Скорее всего, это результат ошибок в технологическом процессе
изготовления конструкции модуля. В частности, можно грешить на
некачественную сварку. И на самом деле те документы, которые
имеются, если всё делали по правилам, позволяют установить, в какое
время, кем был сделан этот сварной шов
Натан
Эйсмонт
ведущий научный сотрудник
Института космических исследований Российской академии наук
Горим, не горим?
И вот теперь в довершение всего без пяти пять утра 9 сентября
включилась пожарная сигнализация. Ровно в пять космонавт Олег
Новицкий уже докладывал в ЦУП, что экипаж видит дым и чувствует
запах. Как уточнил позже астронавт Тома Песке, пахло сгоревшим
пластиком или электроникой — по вентиляции в американский сегмент
дошло.
Включили фильтр очистки воздуха и пошли дальше спать — впереди
ответственный день, будет выход в открытый космос. Правда, в
девятом часу поднялись и обнаружили, что фильтр не работает. В 10
утра сообщалось, что запах стал слабее, но полностью не исчез.
Эмпирическим путём поняли, что идёт он откуда-то из окрестностей
медицинского шкафа. Приборы подтвердили, что в воздухе есть вредные
примеси. Но в целом ситуация оказалась не настолько критической,
чтобы отменять запланированный выход в открытый космос.
Задымление ещё не означает пожар. Пока определённо сказать, что
именно там случилось, довольно трудно. С ходу можно предположить,
что что-то вроде короткого замыкания, и, я думаю, это довольно
близко к тому, что на самом деле произошло
Натан
Эйсмонт
Ведущий научный сотрудник
Института космических исследований Российской академии наук
Была, как я слышал, зарядка аккумулятора, возможно, некий
нагрев, может быть, плохие контакты. Но в целом это один из не
очень существенных инцидентов, но их становится уже много, включая
эти знаменитые трещины. Они накапливаются и подталкивают к решению
что-то предпринять с российским сегментом
Иван
Моисеев
Руководитель Института космической
политики
В каком состоянии сейчас МКС
По данным РКК "Энергия", станция на 80% выработала свой ресурс и
работает уже дольше, чем положено. По текущим планам Россия
намерена оставаться на станции до 2025 года, в США настаивают на
продлении миссии ещё на 5 лет.
Тот же Соловьёв очень корректно описал ситуацию: что инженеры
говорят, что, мол, продержится до 2025 года и дальше и что все эти
трещины и так далее — пустяки, но подписывать ничего не хотят,
потому что одно дело сказать, дать свою оценку, а другое дело —
подписаться под обязывающим документом
Иван
Моисеев
Руководитель Института космической
политики
Натан Эйсмонт, со своей стороны, категорически против того,
чтобы считать многочисленные инциденты с утечками и задымлением
аргументами в пользу завершения работы МКС.
Это, конечно, неприятно, но слово "критично" я бы, наверное, не
стал употреблять. К сожалению, были прецеденты. То есть это сильно
не первый и не второй раз, когда такие ситуации задымления
возникали. И до сих пор удавалось с этим справляться, и никогда это
не приводило к последствиям типа "ну всё, срочно эвакуируем" или
"блокируем этот модуль"
Натан
Эйсмонт
Ведущий научный сотрудник
Института космических исследований Российской академии наук
Как будет выглядеть завершение работы МКС?
По прогнозам Натана Эйсмонта, МКС проработает ещё много лет. Он
напомнил, что один из вариантов предусматривает сдачу российского
сегмента в аренду. В любом случае станция не прекратит работу в
один момент.
Это не то что с "Миром" — взяли и весь целиком затопили, нет,
этого точно не будет, что бы там сейчас ни говорили, это 100%. Если
бы у меня было право давать гарантии, я бы их немедленно дал. Всё
равно это процесс будет, конечно же, постепенным. То есть
помодульно, как уже, собственно, с одним модулем и сделали
Натан
Эйсмонт
Ведущий научный сотрудник
Института космических исследований Российской академии наук
Иван Моисеев упомянул об ещё одном предложении: полностью
отстыковать российский сегмент и затопить.
На сегменте есть "Прогрессы", они могут выдать достаточный
импульс, чтобы его затопить в нужном районе. И американцы заменят
наш сегмент своими грузовыми кораблями. Но всё это пока только
разговоры без конкретных планов
Иван
Моисеев
Руководитель Института космической
политики
Когда модуль "Звезда" пристыковали к самому первому — к "Заре" —
в 2000 году, он был источником энергии и вообще залогом жизни всей
станции. И спираль истории такова, что "Звезду" изначально делали
для станции "Мир" и даже называли "Миром-2", но потом планы
поменялись, и было решено включить её в состав совершенно новой
станции. Её судьбу по идее должен был бы повторить скандально
известный модуль "Наука": сначала его делали как копию "Зари",
теперь он лаборатория, а дальше — очень хотелось бы надеяться, что
когда-нибудь войдёт в состав будущей российской станции. Но насчёт
этого есть опасения: пока нет чёткого понимания, на какой именно
орбите будет летать национальная орбитальная станция, а от этого
зависит очень многое.
Модуль "Наука" может присоединиться только к станции, которая
работает на наклонении 51 градус, а не на полярной, о которой
говорят. А во-вторых, он, скорее всего, выработал всё своё топливо.
Он не может отойти, маневрировать, ориентироваться. Там поставили
одноразовые баки, на одноразовую закачку на Земле. Если бы с ним
всё было нормально, то его можно было бы дозаправить "Прогрессом",
сейчас это невозможно
Иван
Моисеев
Руководитель Института космической
политики
Запуск модуля "Наука" как раз противоречит разговорам о
прекращении эксплуатации МКС и переходе на совсем другую
орбитальную станцию. На этот счёт есть версии, скажем так,
неудобные, и об одной из них я с осторожностью скажу: что люди
хотят получить новые заказы
Натан
Эйсмонт
Ведущий научный сотрудник
Института космических исследований Российской академии наук
Натан Эйсмонт добавил, что в решении закрыть МКС, по его мнению,
прослеживаются политические мотивы, и выразил убеждённость в том,
что даже с политической точки зрения это решение недальновидно.
С моей — и не только с моей — точки зрения, здесь в основном
просматриваются потери. И, на мой взгляд, теряется одна из основных
задач орбитальной станции — поддержание и развитие международного
сотрудничества вообще. Орбитальная станция — это лучшее из
возможных мест для такого сотрудничества
Натан
Эйсмонт
Ведущий научный сотрудник
Института космических исследований Российской академии наук
Комментарии