Во время фестиваля «Пространство режиссуры» в Перми руководитель театра «Сатирикон» встретился со студентами института культуры и молодыми актерами местных театров. Мэтр рассказал о своих учениках и о том, насколько он требователен к актерам. Объяснил, что значит для него театр и каким должен быть настоящий артист.
— Для меня разговоры о театре, о профессии – это разговоры о жизни, – начал разговор Константин Райкин. — Эта профессия для меня связана с понятием служения, а не просто службы. Когда имею дело со студентами, я пытаюсь обратить их в эту веру. Чтобы они не просто были профессионалами, а воспринимали театр и актерскую профессию как способ жизни
Искушения
— Жизнь полна искушений. Она материальная, циничная. И время такое: очень материальное, с побеждающим цинизмом. А наша актерская профессия подвергается всяческим искушениям, начиная с первых шагов. Первокурсников караулят представители кинопроизводства, которые хватают и дуют им в уши: «Ты такой гениальный». Взаимное заблуждение: студентам кажется, что они поступили к самому лучшему на свете педагогу, а педагогу кажется, что набрали самых лучших на свете студентов. Но как только такого «очарованного странника» на углу ловит какой-нибудь продюсер, второй режиссер, и называет ему небольшую сумму в долларах, которая провинциалу кажется не просто большой, а гигантской, то его «очарованности» как-то уступают этим арифметикам. Это все понятно: есть материальные потребности, трудно удержаться. А в кино нет времени чему-то научаться, искать. Используется то, что ты уже умеешь.
«Темные» абитуриенты
— Ребята приходят из разных мест страны. Темные – не знают ничего. Раньше тоже не знали, но не так. Сейчас не то что только слезли с дерева… Не слезли! Думаешь: «Ну, это-то они точно знают». Но и этого не знают! А чувством «я хочу выступать» беременны. Вот они приходят, и очень важно заразить их, чтобы они осознали это неосознанное желание быть артистом. Поэтому на первом курсе они каждую неделю пишут у меня сочинение «Мои самые сильные впечатления за неделю». Москва – это театральная Мекка, там масса всего интересного идет. Очень разного! Надо смотреть, обсуждать, быть в курсе дела.
Санитарная зона
— Я люблю стабильных артистов. Бывает, говорят: «У него сегодня настроение такое, поэтому он хуже играет». Да не должно быть такого. Не имеет значения, какое у тебя настроение. Есть некая «санитарная зона» перед спектаклем (час), которая должна отделить тебя от твоих житейских дел. Будь любезен, настройся на спектакль, соберись, отрешись от всего, что тебе мешает. У меня умерла мама на руках, я в этот день играл спектакль. Никакого подвига в этом не вижу. Это совершенно нормально. Одно к другому не имеет никакого отношения. Так должен делать каждый артист.
Никакой халтуры
— У меня нельзя халтурить в так называемых многолюдных сценах (терпеть не могу слово «массовка»). Я сам из многолюдных сцен. Я играл в «Современике» десять лет. Там, какой бы признанный ни был, сегодня ты играешь главную роль, а завтра – в массовке. Я играл пятнадцать главных ролей и при этом работал в массовке. И я никогда не халтурил. Никогда! Так устроена система актерская: если ты схалтурил, то тебе Бог или, я не знаю, Мельпомена не простят. Ты думаешь: «Ну, это неважно, сейчас маленькая роль, вот будет главная…» Но когда получишь главную роль, не сыграешь! Я много раз видел, как люди халтурили, потом получали роль – и не могли.
Зрители: взгляд со стороны
— Я в зале спектакли не смотрю, свои – особенно. Потому что я не могу смотреть тихо. Я делаю это громко: стону, рыдаю, кричу, захожусь… Поэтому мне говорят: «Константин Аркадьевич, мы там матрасами все обили…» Такие помещения есть: я над залом, вижу всех со стороны затылков. Причем по затылкам всех знакомых узнаю. Бывает, перед началом зал весь какой-то непричесанный. Кто-то громко говорит, выдрючивается перед какой-то группой. Я думаю: «Что-то не повезло, зал какой-то…» Но если это правильно идущий спектакль… Знаете, как люди смотрят пинг-понг (крутит головой, показывая, – прим. ред.)? Так и тут: все до одного, одинаковые, как опята! Вообще-то режиссура для того, чтобы все смотрели в одно место. Если режиссерски неправильно сделан спектакль, то кто куда хочет, туда и смотрит. Режиссура – это наука о том, как сделать так, чтобы зрителю было интересно. Сидит нечестный человек. Кому сочувствует? Честному. А сам нечестный! Потому что так правильно выстроен спектакль. Злой не любит злого, любит доброго. Сам злой в другое время, но сейчас – добрый. И лица у всех растопыренные, детские, дурашливые. Это метаморфозы, которые мы сами не замечаем. Потом они начинают умничать в «Фейсбуке». Но как они смотрели, как они молчали – совершенно фантастически!
Комментарии